Читать «Заложники любви» онлайн - страница 209

   —  Да вон и недавно напились бабы в комнате. Именины отмечали. Даю слово, у меня мужики так не бухают. Эти бабы мужикам спать не дали до трех ночи. На столе плясали голиком. Хорошо хоть двери закрыли. Мужики в натуре поверили, что в общагу кобыл загнали. Когда дверь открыли, там одни русалочки. Все как одна пьяные и голые. Ни одна лыка не вяжет...

   —  Вот это круто, настоящий кайф! — хвалил Мишка тусовку.

   —  Зато я из-за той тусовки всю ночь не спал! — бурчал Егор Лукич, вспомнив недавнее торжество у девок.

   Михаил вскоре умчался на работу, а Титов заглянул в прачечную. Он радовался, что даже брат не смог уговорить Настасью увезти ее домой.

   Та уже не плакала. Загружала белье в машины. Она оглянулась на Лукича и спросила:

   —  Уехал мой брательник? Небось, просил вас подмочь уговорить меня? Да только вот зазря пекся! Я ни вчера в свет выкатилася и память не отжила. Ить я в тот день ни сама по себе, а с детями к ему пришла. Так оне даже ребятне моей хлеба не дали. Нешто забуду эдакое? Да ни в жисть! Мои мальцы и нонче Дениску не признают и видеть не хотят... А и легко ли было передышать ту беду? Ён на сучек находил деньги, а вот нам подмочь и не моги думать. Кажен день новых шлюх домой притаскивал. Оне были любимыми, а мы нихто! Ну, да спохватится бес, настанет и ево час.

   —  А что ж другой брат, тоже такой? — спросил Егор женщину.

   —  Далеко не укатилси. Не-е, баб не водил и не таскалси. Но пил без удержу. Потом хворь догнала. Требуха отказала. Ни столь живет, сколь мается. На единых таблетках сидел. Жрал их горстями. Деваться стало некуда. Высох в щепку. О какой подмоге просить, коли мужик своими ногами ходить не могет. В койке цельными днями лежит. Не живет, мучается. Никому не в радость. Теперь сам не рад, помереть хочет. Ан и это стороной обходит. Уж, какой год мается, со счету сбились. Чем он подможет? Да и язык не поворачивается просить у ево. Сам на ладан дышит. Хочь бы Господь сжалилси, определил бы Митьку! Дал бы ему либо жить, либо помереть. Отвел бы от ево те адские муки. Навовси извелся человек, жаль ево.

   —  По мне самое важное, что ты у нас осталась. Сама так решила. Спасибо тебе на том! — поблагодарил Лукич женщину.

   —  Егор, если б просвет имелси хочь в единой родной душе, нешто заявилася б сюда? — вздохнула Настасья и закончила тихо:

   —  Мине к родне итить, едино што на погост. Чужие жить заставляют, пекутся как за родную. Я от своих столько тепла не знала. Ну, да Бог всем судья, Ему ка-жен человек виден! Хто забидел, да простится им всем!..

   Егор Лукич только головой качнул, подумав свое:

   —  Велико же терпение твое, Настенька!

   А вечером к Титову пришли девчата из Настиной комнаты. Сели напротив, краснеют, не знают с чего разговор начать. Глянут на Егора и головы опускают, язык немеет.

   —  Ну, что у вас? Выкладывайте! — предложил насмелиться.

   —  Егор Лукич, возьмите от нас Ленку!

   —  Почему? Сколько соседок будем менять?

   —  Только Улю от нас взяли. И то в психушку.

   —  А Ленку куда денем? Столько вместе прожили и не сжились! Что стряслось?