Читать «Зной пустыни» онлайн - страница 41

Ночью, потрясенный увиденным в спальне Лиз, он несколько часов бесцельно колесил по округе, а на рассвете собрался в дорогу, прицепил к машине прицеп и загнал на него свою Одии. В лунном свете белогривая кобыла выглядела мистической лошадью из индейских легенд. Когда Алан пошел домой переодеться, Одии жалобно заржала. Надев джинсы, замшевую рубашку и кожаную куртку, он растолкал крепко спавшего Хэнка.

— Что случилось? — ошалело спросил тот.

— Нам надо поговорить.

С быстротой, которой трудно было ожидать от человека его возраста и телосложения, навахо спрыгнул с кровати и потянулся за пижамой.

— Который час?

— Четыре.

— Утра? — уточнил Хэнк. Алан кивнул. — Прости, я ждал тебя до двух, а потом решил…

Конечно, он решил, что Алан остался у Лиз.

— Ты здорово ошибся.

Хэнк вдруг обратил внимание на одежду друга.

— Ты куда-то собрался?

— Вот об этом-то я и хочу с тобой поговорить. Давай выпьем кофе. Я на время уезжаю из города. Поживу в Стронгхолде, мне надо развеяться, — сказал Алан, когда они сели за стол.

— Да, тебе надо прийти в себя, — поддержал его Хэнк.

— Я прошу тебя стать моим дилером и забрать картины из галереи Кент.

— Хорошенькое развлечение.

Алан не мог объяснить Хэнку, почему хочет убраться из жизни Лиз и заодно из ее картинной галереи.

— Разве у тебя нет контракта с Лиз? — В голосе друга звучало беспокойство, взгляд стал колючим.

— Он закончился пять лет назад, но мы думали, он нам не нужен… — Алан умолк.

Пять лет назад они с Лиз так любили друг друга, что им даже в голову не пришло подписывать формальное соглашение.

— Черт, я же ничего не понимаю в деловой стороне искусства. Может, тебе следует обратиться к кому-нибудь еще?

Алан отрицательно покачал головой.

— Я никому не доверяю.

— А вдруг я поведу себя с королевской щедростью, и ты потеряешь свои деньги.

— Черт с ними. Позвони Лиз и скажи ей о моем решении. Я не хочу с ней встречаться.

Хэнк неохотно согласился, проводил друга к машине и, обняв на прощание, пожелал ему счастливого пути.

На этот раз Алан ехал осторожно. Он чувствовал себя больным и разбитым, его тошнило, словно он наелся дряни и искупался в грязи. То же самое он испытывал, когда ползал по непроходимым дебрям, убивая вьетнамцев, которые расово были ему ближе, чем товарищи и командиры. Апачи не воспринимают жизнь с легкостью. Алан верил, что дух убитого противника гораздо опаснее живого, хорошо вооруженного врага, что желание убить — это болезнь, лихорадка, будоражащая кровь. Он пережил такое во Вьетнаме, а вчера ночью болезнь чуть не поразила его снова. Вчера ему опять захотелось бить, разрушать, причинять боль. В какой-то момент он готов был ворваться в спальню, швырнуть Рика на пол, убить обоих.

Ярость — сумасшествие, и поддавшись ей, он перестал гармонировать с природой, а только природа сможет исцелить его. В прежние времена шаман подверг бы его очищению. Но теперь в Аризоне уже мало таких целителей. Что поделаешь, двадцатый век. Чтобы не сойти с ума, Алану необходимо покинуть Скоттсдейл.