Читать «...и Северным океаном» онлайн - страница 41

— «Вторник, 19 мая 1896 года. Мы вмерзли в лед к северу от острова Котельного…»

Дальше шло описание дрейфа «Фрама», похода полюсной партии, открытия Белой Земли. Послание к тому, кто найдет его, заканчивалось так:

«…Сюда прибыли 26 августа 1896 года и нашли необходимым здесь перезимовать. Питались медвежьим мясом. Сегодня отправляемся к юго-западу вдоль земли, чтобы наикратчайшим путем добраться до Шпицбергена. Полагаем, что находимся на Земле Гиллиса».

Первый краткий отчет об экспедиции Нансен засунул в цилиндрик от примусного насоса и подвесил под потолок хижины.

Оба впряглись в нарты — ох, какими тяжелыми показались они с непривычки! — и зашагали на юг, туда, куда тянулась цепочка неведомых островов.

Началась знакомая, набившая им оскомину дорога со льдами и полыньями, с трещинами, прикрытыми снегом, с внезапными вьюгами, с надеждой, сменяющейся разочарованием, и с разочарованием, сменяющимся надеждой.

Однажды Нансен провалился в забитую снегом и ледяной кашей трещину. Яльмар успел вытащить его в последний момент; еще секунда — и конец.

Они пережили затем самые страшные, самые трагические минуты за все путешествие: ветер унес привязанные недостаточно надежно каяки. А в них было оружие, патроны, мясо. Потерять каяки — верная гибель.

И Нансен, отдав Спутнику часы, бросился в ледяную воду. Он плыл со всей быстротой, на какую был способен. Ветер уносил каяки еще быстрее.

Нет, не догнать! Но лучше сведенным судорогами комком пойти на дно, чем медленно умирать на льду.

И он сделал последний рывок…

Уцепился за конец торчащей над каяком лыжи. Теперь только подтянуться. Окоченевшее, сведенное холодом тело, непослушно. Но вот нога заброшена. Еще усилие. Нет, не получается. Еще, еще…

Он в каяке! Спасены!

А каяки они покинули потому, что в одном месте Нансен уловил сходство очертаний берегов бесконечно тянувшегося архипелага с береговой линией на карте южной части Земли Франца-Иосифа. Это поразило их, оба торопились подтянуться на высокий ледяной выступ, чтобы проверить догадку. Тут уж было не до крепких узлов на ремнях, державших каяки…

То, что произошло вскоре, описано Нансеном и вошло, кажется, во все хрестоматии о путешествиях.

Он поднялся на высокий торос, чтобы лучше оглядеться. И вдруг услышал собачий лай, а затем и человеческий голос, первый за три года. Нансен бросился в ту сторону. Человек!

«Мы быстрыми шагами приближались друг к другу, я замахал ему шляпой, он сделал то же. Я услышал, что человек окликнул собаку, прислушался — он говорил по-английски. Когда я подошел поближе, мне показалось, что я узнаю мистера Джексона, которого видел, помню, один раз. Я приподнял шляпу, мы сердечно протянули друг другу руки.

— Хау ду ю ду? (Как поживаете?)

— Хаю ду ю ду?

Над нами висел туман, отгораживавший от остального мира. У ног громоздился исковерканный сжатиями плавучий лед. Вдали сквозь туман маячил клочок земли.

А кругом — только лед, глетчеры и туман. С одной стороны стоял европеец в клетчатом английском костюме и высоких резиновых сапогах, цивилизованный человек, гладко выбритый и подстриженный, благоухающий душистым мылом, аромат которого издалека воспринимало острое обоняние дикаря; с другой — одетый в грязные лохмотья, перемазанный сажей и ворванью дикарь с длинными всклокоченными волосами и щетинистой бородой, с лицом, настолько почерневшим, что естественный светлый цвет его нигде не проступал из-под толстого слоя ворвани и сажи, наросшего за зиму и не поддававшегося ни обмыванию теплой водой, ни обтиранию мхом, тряпкой и даже скоблению ножом. Ни один из нас не знал, кто стоит перед ним и откуда пришел…