Читать «...и Северным океаном» онлайн - страница 174

Еще полз из раздробленной тверди желтоватый дым, а люди уже бежали к экскаваторам, тащили рельсы и шпалы, снятые перед взрывом.

Подошел Зарапетян, расплывшийся в довольной белозубой улыбке.

— Хорошо легла порода! Даже отлично!

Он поздравил старшего подрывника, рослого Василия Корбана, и взрывника Анну Пелипенко. Стройная, изящная даже в ватнике и мужских сапогах, она держала букетик оранжевых Жарков. И когда успела собрать, ведь взрыв только что ухнул?

— Между прочим, мать пятерых детей. Муж тоже взрывник, — заметил Зарапетян.

Затем начальник рудника ввел меня в курс дела.

— Значит, так. Мы не роем штольни и шахты. Мы — рудник открытых работ. Под открытым небом. Никто не верил, что здесь такое вообще возможно. Вы видели — возможно. Идея Завенягина. Многие были против. Завенягин убедил Москву.

У Зарапетяна темперамент южанина. Говорил напористо, увлеченно, рубя воздух рукой. Разве у него работают взрывники? Орлы, вот кто под его началом. Пробурите-ка в вечной мерзлоте, в камне дырки, заложите в них взрывчатку. Сколько дырок? Больше сотни. И еще минные колодцы. В общем, земля нашпигована динамитом. Надо подпалить бикфордов шнур с расчетом, чтобы рвануло все разом. И чтобы грунт не разбросало вокруг, а уложило бы вот так, как сегодня, ровнехонько, кучно.

…Незадолго до нового, 1988 года я позвонил по телефону, разысканному в старой записной книжке. Мне ответил знакомый глуховатый голос с заметным акцентом уроженца Кавказа. Конечно, надо встретиться, о чем речь!

Зараб Петросович Зарапетян работает заместителем директора одного из научно-исследовательских институтов Академии наук СССР. После Норильска занимал значительные посты на разных стройках, в том числе и связанных с новыми видами энергетики, строил горный комбинат в пустыне Кызылкум, но всегда с великой охотой вспоминает обжигающие морозы 69-й параллели.

Он помнит все и всех. Не только рудник, своих взрывников, не только железную дорогу — приходилось поработать и там, но и Дудинку, ее причалы. Помнит, как в октябре 1939 года не успели разгрузить речные баржи, и прилетевший в Дудинку начальник пароходства…

— Назаров? Иван Михайлович?

— Он, он самый! Вот был мужик! Уведу, говорит, в Красноярск баржи неразгруженными, так и знайте. Если они тут замерзнут, мне голову снимут. Скажут: вредительство. Мы с Авраамием Павловичем давай его уговаривать, убеждать. И ведь рискнул. Дал нам неделю на разгрузку. Сам выводил потом задерживающийся караван уже в начале ледохода.

Перебираем в памяти имена. Бог мой, будто вчера впервые услышал я этот глуховатый голос, возглас перед взрывом: «Эй, давайте сюда!»

Сознаюсь честно — почти не знакомый с цветной металлургией, я никак не мог связать воедино цепочку от руды до готового никеля. Впрочем, это и не было главной моей задачей.

После рудника попал на ММЗ, Малый металлургический завод. Издали он казался основательным каменным зданием. А стены были бревенчатыми, обмазанными толстым слоем гипса. В этой деревяшке находилась шахтная печь — ватержакет, которая дала первый норильский никель.