Читать «...и Северным океаном» онлайн - страница 108

Америка пасует, а Россия собирается удивить мир?!

Мало кто верил в успех советских экспедиций. На страницах итальянских газет замелькали карикатуры: истощенные русские мужики в лаптях и холщовых рубахах прыгают со льдины на льдину, а комиссары кистями старательно окрашивают лед в красный цвет.

Среди тех, что верил в русских, был Фритьоф Нансен. Он первым прислал Советскому правительству благодарность за великолепно начатые спасательные операции.

Тем временем произошли два события, навсегда наложившие свой отпечаток на трагедию «Италии».

18 июня Руал Амундсен на самолете «Латам» вылетел в район катастрофы. Самолет пропал без вести.

25 июня на «Красине», уже находившемся далеко в море, приняли ошеломившую всех радиограмму: шведский летчик Лундборг достиг места, где стояла «красная палатка» потерпевших аварию, сумел сесть на льдину и вывез единственного человека.

Этим единственным был Умберто Нобиле.

По давним традициям капитан покидает гибнущее судно последним. Льдина, которую быстро подтачивало летнее солнце, была не более надежным пристанищем для людей, чем терпящий бедствие корабль.

Так почему первым покинул лагерь начальник экспедиции, отвечающий за жизнь доверившихся ему людей?

Этот вопрос оставался без ясного ответа.

При втором рейсе самолет Лундборга перевернулся на льдине, и швед присоединился к обитателям «красной палатки». Впрочем, ненадолго. Другой шведский летчик вывез его, оставив на льдине раненого механика Чечиони.

У спасательных операций были теперь две цели: оставшиеся на льдине люди «Италии» и поиски экипажа «Латама».

Маломощный «Малыгин», скорее ледокольный пароход, чем ледокол, зажали льды. Тогда возле судна прямо на льдине собрали самолет Бабушкина.

До лагеря было четыреста пятьдесят километров. Дальность полета одномоторного «Ю-13» — триста.

А что, если взять пять бидонов бензина, долететь с ними до архипелага короля Карла XII — это как раз пол-пути, — упрятать их там хорошенько, чтобы медведи не помяли, и вернуться на «Малыгин»? Заправиться, и уже тогда — к палатке, чтобы дотянуть до судна на спрятанном бензине.

План, придуманный Бабушкиным, был, конечно, рискованным. А тут еще ежедневные туманы. Подняться можно, но как сесть, если внизу белая плотная пелена?

В первый же сносный день Бабушкин стартовал, благополучно спрятал бензин, однако на обратном пути туман прижал самолет. Бабушкин посадил его на первую попавшуюся льдину. А там полно белых медведей. В кабине спали по очереди, отпугивая зверей выстрелами и ракетами. Ведь заденет зверюга руль высоты, сломает крыло — пропал экипаж.

После беспокойной ночи вернулись к «Малыгину». Когда туман поредел, решили лететь к палатке, хотя было предупреждение: через два дня ждите шторм. А вдруг обернемся?

Не обернулись. В плотном тумане опять сели на льдину. Бабушкин сам не понимал, как это ему удалось.

Оправдывая прогноз синоптиков, разыгрался сильнейший шторм с мокрым снегом. Льдину начало ломать. Трое суток экипаж провел без сна.

На четвертые сутки самолет поднялся в воздух. Стали искать ледокол. Кружились, кружились — нет нигде «Малыгина»! Уж не затонул ли, раздавленный льдами, во время шторма?