Читать «МИССИОНЕРСКИЙ КРИЗИС ПРАВОСЛАВИЯ» онлайн - страница 64

Там, где этой дисциплины нет, там, где епископ и священник не берет на себя служение «Николая» (а имя Николай означает «победитель народа»), там «простецы» создают парахристианский или даже прямо языческий фольклор, а интеллигенция — утопии (старообрядческие, экуменические, обновленческие, теургические, оккультные...). Протоиерей Георгий Флоровский об этой недисциплинированности религиозного ума писал так: «Изъян и слабость древнерусского духовного развития состоит отчасти в недостаточности аскетического закала (и совсем уже не в чрезмерности аскетизма), в недостаточной «одухотворенности» души, в чрезмерной «душевности», или «поэтичности», в духовной неоформленности душевной стихии. Если угодно, в стихийности... Но есть путь от стихийной безвольности к волевой ответственности, от кружения помыслов и страстей к аскезе и собранности духа, от «психического» к «пневматическому». И этот путь трудный и долгий». А то, что тяжело, то непопулярно. И зачем же читать Писание и богословские труды, если можно довериться бабушке?! Что нам академии, если есть приходские пересуды о том, «что говорят старцы»!

Еще в XVIII веке свт. Димитрий Ростовский предостерегал: «Церковь же непорочная, сущи невеста Христова, не должна никаковых же баснословных умствований и самовымышленных толкований приимати, но на самом Писании Божественном утверждатися, и толкования истиннаго великих вселенныя учителей, а не простых бающих мужиков слушати».

Поэтому церковная проповедь должна не только пробуждать религиозный энтузиазм, но и нередко сдерживать его, осаживать.

На сегодня мы с этой задачей не справились. Самым опасным и распространенным типом псевдоправославного оккультизма стала массовая современная апокрифическая литература, содержащая были и небылицы о современных старцах, старицах, блаженных, откровениях и пророчествах.

Сколько хлопот доставляла древней Церкви псевдопророческая литература, приписывавшая уважаемым именам идеи или слишком человеческие, или слишком языческие, или даже просто бредовые. Сколько нужно было сил, трезвости ума, настойчивости, чтобы отстоять собственно апостольскую традицию и отсеять лжеименные, псевдонимные сказания. Приносил некий собиратель апостольских слов в общину «Евангелие от Петра». И говорил: «Ну что вы читаете только Евангелие от Марка?! Марк записывал со слов Петра, а здесь слово самого первоверховного Апостола!» И кем же в его глазах становился тот, кто смел критически отзываться о принесенной рукописи? Еретиком, рационалистом, безбожником, противником Божия Промысла и личным недругом апостола Петра... Можно было найти тысячу вполне благочестивых поводов для того, чтобы принять апокриф. И нужно было изрядное упрямство и готовность идти против модного оккультно-гностического благочестия, чтобы отстоять собственно апостольское учение от очень похожих на него подделок.

По верному наблюдению Фаррара, «полный простор господствует в гностицизме, в нем нет никакой мучительной заботливости о том, чтобы отрешиться от язычества». Вот и сегодня во многих модных текстах заметно отсутствие трезвости, равно как и отсутствие воли проверять свои верования мерилом евангельским и святоотеческим. Как и в первые века христианства, неудержимо множится круг апокрифов. Приписываются они, правда, уже не апостолам, а святым и подвижникам благочестия более близких к нам времен. Но в отличие от времени свт. Иринея Лионского как-то не заметно церковной решимости сопротивляться им. Не секты, а вполне православные издательства выпускают, и православные храмы продают книжки и газеты, содержащие чудовищные вымыслы, прямой магизм и просто непристойные нападки на саму же Церковь.