Читать «Праздник похорон» онлайн - страница 52

Дома ждали столы. Владимир Антонович с утра не ел ничего, но язва его молчала. Она вообще затихла с тех пор, как умерла мама. Болела только душа. Видно, две боли разом человек не вмещает.

Сначала всё было стройно и торжественно. Владимир Антонович кивал, когда говорились особенно прочувствованные слова — ведь всё правда!

Варя рассказывала соседке:

— Валентина Степановна даже в последние годы чем-то интересовалась. В кино не ходила, а по телевизору фильмов не пропускала.

Владимир Антонович не сразу сообразил, что это о маме: так непривычно в Вариных устах звучало «Валентина Степановна» — ведь уже несколько лет Варя говорила только «она», «её», «ей».

И снова Жених первым нарушил чинный порядок, спросил громко через стол:

— А чего кошки не видать, Зойки? Уж как её ваша мамочка любила! Пусть бы и Зойка помянула!

— Зоська. Подохла она. Умерла.

— Поди-ка ты! Не иначе — с тоски! Смотри-ка ты — и животное чувствует!

Вот так и рождаются мифы о беспредельной преданности.

Голоса звучали громче. Иван Павлович снова говорил о поколении, о нынешней измене идеалам — и теперь остальные сослуживцы не опасались и поддакивали.

Владимир Антонович незаметно встал и вышел в мамину комнату. Открыл небольшой мамин стол. Павлик с Сашкой его ещё не выпотрошили, и все ящики были забиты письмами. А что с ними делать? Ведь никто никогда их не будет читать. Сколько людей умерли вторично вместе с мамой — потому что она была последней, кто их помнил. А сама мама? Она будет жить призрачной жизнью в памяти Владимира Антоновича и Ольги — и умрёт вторично и окончательно с ними. А он будет помнить! Радость и мука — помнить! Всё помнить — от счастливого лета в Ольгино — до проклятой больницы, до своего выбора! Муки всё-таки больше.

Кто-то кашлянул за спиной. Мать Жениха — трогательная старушка.

— Вы уж извините, что я сюда… Я вот что: она сейчас здесь. Она слышит. Я это очень знаю. Она слышит. Она вас любит. Как вы её. Она слышит.

Это было слишком. Владимир Антонович зарыдал. Хорошо, что не в голос.

Когда немного успокоился, старушки не было. Он ещё постоял. Потом сунул наудачу руку в мамин стол — и точно, сразу наткнулся на полуистлевший бумажный мешочек с забытыми батончиками. Он взял их и вынес к столу.

— Ну что ты нашёл? — сказала Варя. — Нельзя же на стол такую некрасивую штуку!

— Пусть стоит! Она любила! Батончиками надо маму помянуть! Её батончиками!

Сейчас бы он закричал тем самым визгливым голосом, который прорезался впервые, когда узнал о живодёрстве Павлика. Выручила Сашка:

— Правильно, дядь Володь, я сейчас, я высыплю. Бабулины любимые — точно!

И ласково тянула его в коридор.

Когда он снова смог вернуться к столу, там стоял сплошной гомон. Владимир Антонович расслышал, как Павлик спорит с Иваном Павловичем, какие машины лучше: передне- или заднеприводные? Павлик был за передний привод, за новейшие обтекаемые «Жигули», Иван Павлович — за задний привод и поминал «эмку», которая любым нынешним «Жигулям» даст вперёд сто очков!