Читать «В аду Сталинграда. Кровавый кошмар Вермахта» онлайн - страница 41

Поезд наконец прошел по большому мосту, идущему через Днепр, в Киев. На платформах кипела бурная деятельность. Там было множество замерзших итальянцев, бегающих туда и сюда в своих тонких шинелях. Видно было и их офицеров в мундирах, почти сплошь покрытых золотым шитьем. Все они выглядели подавленными. Наверное, как следует получили на русском фронте. В своих смешных головных уборах — шляпах с перьями и «ночных колпаках» — итальянцы ярким и красочным зрелищем выделялись из всего окружения. По контрасту мы, немцы, были, конечно, зрелищем серым и суровым.

По отбытии из Киева я внимательно смотрел из окна, пытаясь понять, узнаю ли что-нибудь из виденного осенью 1941-го.

Как ни странно, поезд прошел через курортный город Будаевка, где я когда-то провел с шестой батареей несколько дней отдыха, еще до появления Бальтазара. Если бы я только остался во втором батальоне. Меня вызвал бы майор Нойман, и я бы избавился от большого беспокойства.

Петер Шмидт из лучших побуждений добился моего возвращения в IV батальон. Записали ли его бессмысленную смерть у Дона на счет глупости Бальтазара? В потрясениях военного времени я уже давно забыл его лицо. В Ковеле мы, казалось, вернулись во времена казарменного бытья: санобработка, еда, получение продуктовых посылок, объявление благодарности фюрера войскам, печать на отпускном свидетельстве — и мы покатили дальше.

Теперь дата на наших бумагах обозначила начало отпуска, а заканчивался он в тот день, когда там, на родине, мы сядем в поезд, идущий в сторону фронта. Весь остаток пути мы ехали на нормальном курьерском поезде. Паровоз подавал тепло в вагоны. Спереди был вагон-кухня, где продавали горячую пищу и напитки.

Обязательную санобработку в Ковеле пришлось принять как есть, хотя вшей у меня никогда не было. Поезд был не полон. Я делил купе первого класса с незнакомым офицером. Поезд останавливался всего несколько раз, и мы смогли проспать почти всю дорогу. У меня накопился огромный недосып, и стоило отоспаться впрок. Несколько дней отпуска были слишком драгоценны, чтобы тратить их на сон.

Слухи гуляли туда и сюда, сосредоточившись на одном: Сталинград, кажется, окружен русскими, которые прорвались через румын и итальянцев. Их оборона просто растворилась. Я и другие военные, едущие из Сталинграда, яростно спорили, поскольку город твердо удерживался в немецких руках, кроме узкой полоски вдоль Волги на северной окраине.

Бои слегка притихли, и зимой будет спокойнее. Нет, у нас не было никакого беспокойства за Сталинград.

До Эйхенберга я ехал без пересадок, и, проехав несколько километров дальше, я был дома, в Геттингене. Прием был, конечно, теплый. Оказались кстати продуктовая посылка и другие подарки, хотя о голоде речи и близко не шло. Дома все осталось без изменений. Город был практически не тронут бомбежками. Конечно, доставляли беспокойство пайки и продуктовые карточки, но в теперешних условиях жить было можно. Национал-социалисты были хорошими организаторами. Если бы в 1945-м победители и их немецкие помощники оставили бы действовать уже существующую систему распределения, было бы меньше голода и страданий. Однако в то самое время все, связанное с национал-социализмом, было «фу» и должно было исчезнуть.