Читать «Беглый огонь! Записки немецкого артиллериста 1940-1945» онлайн - страница 30
Вильгельм Липпих
Несмотря на достаточно сухие и формальные отношения с дядей Генрихом и тетей Дорой, время, проведенное в Хагене, в целом было приятным. Там проживало много молодежи моего возраста. Кроме моих кузена Хартвига и кузины Ирмы я познакомился с двумя-тремя девушками, жившими в дядином доме. Они приехали учиться ведению домашнего хозяйства и трудились под присмотром тети Доры. В нашу компанию также входил Бодо Фосс, мой дальний родственник, который учился крестьянскому труду у дяди Генриха. Вечером после ужина мы вшестером или всемером отправлялись на прогулку. Мы от души веселились и часто подтрунивали друг над другом. Однажды я в шутку поцеловал в шею одну из наших практиканток. Прежде чем я успел что-нибудь сообразить, она залепила мне звонкую пощечину. Впоследствии кузины еще долго посмеивались надо мной по этому злосчастному поводу.
Иногда наша компания отправлялась в Люнебург, где мы ходили в кино или лакомились мороженым. Раз пять или шесть вместе с Хартвигом или Бодо я ходил на танцы или на свидания с местными девушками. Разумеется, иногда я отделялся от остальных и проводил свободное время по своему усмотрению.
Иногда, возвращаясь на ферму поздно вечером, я заставал переднюю дверь закрытой. Поскольку своего ключа я не имел, то мне приходилось свистом вызывать Ирму, которая впускала меня в дом.
Летом 1938 года я однажды вечером где-то задержался и попытался проникнуть в дом таким же образом, но в этот раз на мой свист никто не отозвался. Тогда я пробрался внутрь другим способом, через коровник. Подойдя к комнате Ирмы, я постучал в дверь, чтобы спросить, почему она не смогла впустить меня. Не получив ответа, я открыл дверь и вошел в комнату, где обнаружил Ирму неподвижно лежавшей в постели.
Когда я заговорил с ней, она не ответила и даже не пошевелилась. В следующее мгновение я заметил пистолет возле ее руки и кровь на подушке. Увиденное потрясло меня, и я тут же разбудил ее старшего брата Генриха, который получил увольнительную и пришел домой. Я рассказал ему, что с Ирмой что-то случилось.
Всего за пару недель до того, как я обнаружил бездыханное тело кузины, она небрежно спросила меня о том, какой способ самоубийства представляется мне наиболее действенным. Не думая о том, что такая красивая девушка может всерьез подумывать о сведении счетов с жизнью, я предположил, что, наверное, эффективнее всего будет выстрел из пистолета. Хотя никто из родственников мне не объяснил истинных причин, толкнувших Ирму на самоубийство, я могу лишь предполагать, что она либо стала жертвой изнасилования, либо забеременела. Скорее всего, она не перенесла бы подобного стыда и поэтому решила застрелиться.
Ее трагическую смерть я не могу забыть до сих пор, хотя с тех пор хлебнул немало горя и часто видел, как гибли в бою мои товарищи.
Любовь в последние мирные дни
В сентябре 1938 года я внимательно следил за сообщениями о встречах Гитлера с британским премьер-министром Чемберленом и французским премьером Даладье в Мюнхене, где было принято решение о передаче Германии Судетской области, населенной немцами. Судеты тогда принадлежали Чехословакии. Это казалось мне вполне разумным и обоснованным. Подобно аншлюсу Австрии, состоявшемуся в марте, этот триумф немецкой дипломатии получил широкую популярность в обществе и пробудил в немцах чувство национальной гордости, хотя такое одобрение уравновешивалось серьезной озабоченностью — рейхсканцлер мог не ограничиться одними Судетами и нацелиться на земли других соседних стран.
