Читать «Беглый огонь! Записки немецкого артиллериста 1940-1945» онлайн - страница 143

Опасаясь, что советские солдаты поднимут по тревоге патрули, я побежал в направлении деревни Хоэндольслебен, находившейся в пяти-шести километрах от меня. Я надеялся, что Аннелиза догадается отправиться туда и придет в дом моей тети. Когда я, полностью измотанный, пришел в деревню, то с огромным облегчением увидел там Аннелизу. Мы обнялись и долго не разжимали объятия, зная, что я только что избежал верной гибели.

Хотя мне удалось скрыться от советских солдат, у меня все еще оставалось опасение, что местные немцы-коммунисты узнают обо мне и донесут русским. Эта опасность усиливалась тем, что тетина семья была под подозрением у коммунистических властей, потому что мой дядя состоял в НСДАП и уже находился в английском лагере для военнопленных.

Рано утром в дом зашли представители местных коммунистических властей — проводилась выборочная проверка мест, где могла находиться контрабанда. Я бросился на чердак, где быстро спрятался под кучей старой одежды. Аннелиза осталась внизу вместе с моей тетей. Обыск и расспросы продолжались довольно долго, и все это время я опасался, что незваные гости могут подняться на чердак. Через полчаса они ушли, но я понимал, что опасность по-прежнему сохраняется и я подвергаю тетушку нешуточному риску.

На следующий день мы с Аннелизой тайком вышли из Хоэндольслебена и, преодолев расстояние в 25 километров, вернулись в относительно безопасный дом моих родителей в Пюггене. Здесь было легче спрятаться от глаз недоброжелателей. Через пару дней мы осторожно пересекли границу с двумя рюкзаками, набитыми продуктами, удачно избежав каких-либо новых неприятностей. Помня об угрозе попасть в руки советских оккупационных властей, я совершил затем всего одну такую поездку на ферму.

Беспокоясь о том, что наше присутствие может привлечь ненужное внимание коммунистических властей, мы с Аннелизой с удивительной легкостью включились в дела родительской фермы во время нашего второго приезда в Пюгген осенью 1946 года. После того как мы с сестрами весь день проработали, таская снопы к молотилке, отец предложил доделать остальную работу завтра. Работы оставалось еще примерно на час, и я уговорил его завершить ее сегодня.

Вскоре из тракторного двигателя, приводившего в действие молотилку, полетели искры, воспламенившие лежавшую неподалеку солому. Несмотря на наши отчаянные попытки потушить огонь, пламенем был объят весь сарай. Хотя мы не позволили огню перекинуться на другие постройки, сарай все-таки сгорел. Это было самое худшее, что могло случиться с нашей фермой. Я чувствовал себя виноватым в том, что убедил отца завершить работу, но что случилось, то случилось, тут уже ничего не поделаешь.

Весной 1947 года Аннелиза убедила меня, что спокойно пересечет границу и доберется до Пюггена, и совершила еще одну поездку за продуктами. Хотя ее первая одиночная поездка прошла спокойно, без приключений, вторая обернулась серьезной неприятностью.

После своего возвращения Аннелиза рассказала мне о том, как предыдущей ночью на границе чуть было не наткнулась на патруль Красной Армии. К счастью, русские ее не заметили, и ей удалось спрятаться в каком-то сарае. Утром хозяин фермы пришел кормить коров и обнаружил ее. Сильно рискуя, крестьянин позволил Аннелизе уйти, не выдав ее коммунистам.