Читать «От заката до рассвета» онлайн - страница 30

— Салют, Ефимовна! — улыбаемся мы ей и выходим в черную ночь.

До утра мы успели сделать два долгих вылета. Немцы оказались далеко: они отступали безостановочно, отходя в направлении Краснодара. Мы бомбили автомашины, которые шли колонной, с включенными фарами.

На рассвете, вернувшись с аэродрома, мы с Ирой вошли в хату. Старались не шуметь, чтобы не разбудить хозяйку. Но, открыв дверь комнаты, остановились на пороге в изумлении: наша Ефимовна стояла у печки на том же самом месте, что и вечером, в той же позе, сложив руки на животе. И смотрела жалостно — точь-в-точь как вчера. Как будто и не ложилась…

— Вы что, Ефимовна? Так и стояли всю ночь? — спросила шутя Ира.

— Верну-улись… — сказала она вдруг нараспев и отошла наконец от печки. Потом спросила: — И что ж, всегда так — целую ночь?

— Да как придется…

Она покачала головой недоверчиво и облегченно вздохнула.

— Ну теперь спите.

Мы забрались на печку. Я долго еще ворочалась.

— Ира, она и в самом деле не ложилась?..

Гусак

В станице Джерилиевской нас застала весенняя распутица. Днем аэродром превращался в болото с густой глубокой грязью. Только к середине ночи на несколько часов немного подмораживало, и до утра мы все-таки летали.

…Утром, возвращаясь с аэродрома, я подхожу к дому с опаской. Небольшой домик, где мы с Ирой поселились, стоит в глубине двора. Все входят в него спокойно: открывают калитку и через двор идут к крыльцу. И только мне одной так нельзя, потому что у меня есть враг — большой белый гусак с длинной шеей и бесцветными круглыми глазами. В сущности, безобидная домашняя птица. Целый день вместе со своими собратьями он важно расхаживает по двору, что-то выискивает, щиплет прошлогоднюю травку, чистит перья или же о чем-то рассуждает. Но стоит ему заметить мое приближение, как он немедленно преображается: воинственно расправляет крылья и с криком бросается мне навстречу с дальнего конца двора. Вытянув шею, шипит и норовит ущипнуть меня.

Я отбрыкиваюсь, отшвыриваю его сапогом, пробивая себе дорогу к крыльцу. И так — каждый раз… Мне редко удается ускользнуть от гусака. Когда бы я ни вернулась, он всегда тут как тут, как будто ему точно известно, когда я приду.

Иру он не трогает. Она не спеша идет к дому и может даже погулять во дворе. А мне приходится потихоньку красться к дому, прячась за забором. Быстрыми перебежками я мчусь к двери и, только захлопнув ее, чувствую себя в безопасности.

Почему-то он невзлюбил меня. Вероятно, каким-то образом догадывался, что я боюсь гусей. Это осталось у меня еще с детства, когда однажды мне пришлось удирать от мирных птиц. В ужасе я бежала по улице, а они налетали на меня, маленькую, худенькую девочку, и больно щипали за ноги. С тех пор я их панически боюсь…

Сегодня Ира задержалась, и я возвращаюсь одна. Сначала высматриваю, где гусак. Убедившись, что он еще не видит меня, опрометью бегу через двор.

После полетов мы легли спать в девять утра. Но уже через два часа проснулись. Никак нам не удается выспаться: ведь отдыхать приходится днем, когда в доме идет обычная жизнь. По комнатам бегают хозяйские дети, глуховатая бабка говорит громко, почти кричит.