Читать «Терракотовая старуха» онлайн - страница 150

В кабинете Фридриха было полно народа, но зверок, чуявший недоброе, смотрел на меня.

«А вы чего ждете? – Фридрих обернулся к охранникам, которых про себя я называла кусками мяса. – Начинайте сами. За это вам платят деньги».

«Давай, шевели мослами», – кусок мяса, стоявший справа, держал улику – черную тряпочную сумку.

Его напарник, стоявший слева, буркнул: «Топай, топай».

Втянув голову в плечи, зверок шел к дверям.

Звери, начавшие сами, двинулись след в след. В их глазах ничего не проступало: ни злобы, ни возмущения. Ничего личного. Просто цепь питания. В которой зверь стоит над зверком.

Два портрета, висевшие на Стене Классической Русской Литературы, смотрели вслед звериной процессии...

Я возвращаюсь в свое настоящее. К своим собеседникам. Теперь они снова похожи на пастырей: католического и православного. Дополняют друг друга, как два построчных перевода.

– В нашем Ордене нет подобных нелепостей. Никакого разорванного времени. Для нас – все едино.

– Ага, – его визави кивает. – Наше прошлое смыкается с нашим будущим через наше же настоящее...

Затаившись в родительском капище, я сижу смирно. Интересно, кто из них двоих – подделка? И с чего я взяла, будто Кролик с ними сотрудничал? А все они, наши чертовы фобии. Наш вечный советский винтаж...

Я прислушиваюсь. Конечно, мне это только кажется: в прихожей шелестят голоса. Как листки, вложенные в новые папки. В них нет и не может быть ни нашего опыта, ни наших обглоданных цитат. Наши дети начинают с нуля. Так, словно до них ничего не было.

– Ой, да она, наверно, легла, – Александра щебечет шепотом. – Да, да. Передам. Конечно. Давай. Ну, пока.

Дверной замок щелкает.

– Не спишь? – дочь заглядывает в комнату. Усаживается на маленький диванчик, на котором спала в детстве. – А знаешь, что он еще сказал? Тетя Яна тоже скучает. Витька говорит... Сам слышал. Иногда она с тобой разговаривает, – дочь смотрит победно. – Вслух.

Я отвожу глаза, стараясь не встретиться взглядом с портретами. Как будто меня уличили в чем-то постыдном. В том, что следует скрывать.

– Если тетя Яна... – мне трудно произнести это вслух. – Может, ты и права. Пятнадцать лет. Действительно, много времени. В общем, если она не против, я тоже...

Дочь обрывает меня восторженным дикарским выкриком: йес!

* * *

В проверочном диктанте мой новый ученик допустил одну-единственную ошибку. Надо признать, меня это удивило: текст, извлеченный из загашника, был составлен не столько на правила, сколько на исключения.

– Ну, что ж... Для будущего абитуриента нефилологического вуза – очень впечатляющий результат.

На его месте любой другой бы обрадовался. Но Иван пожал плечами. Я почувствовала укол раздражения. Как тогда, на лестнице, когда он разглядывал меня с любопытством.

– Попробуем демонстрационные варианты? – я отложила красную ручку. – Начинайте с самого первого. Подряд.

Возможно, мне достался случай так называемой врожденной грамотности. При письме такие дети не допускают ошибок, но обычно не знают правил. Полагают, что им эти заморочки ни к чему.