Читать «Батыево нашествие. Повесть о погибели Русской Земли» онлайн - страница 217

– Не бойся, прелестная моя, – сказал Владимир Георгиевич, – скоро к Москве подойдут мои братья с полками. Всеволод и Мстислав обещали мне помощь, после того как соберут большую рать. Да и отец мой, конечно же, не оставит меня в беде.

После завтрака Владимир Георгиевич сам решил взглянуть на татар с крепостной башни. Саломея увязалась за ним.

Весь Верхний город умещался на Боровицком холме, склоны которого с северо-востока круто обрывались вниз, а с юго-запада имели широкий довольно пологий спуск к низкому берегу Москвы-реки и ее притоку речке Неглинке. На Боровицком холме высились почти вплотную один к другому около двадцати теремов здешних бояр и купцов. Выше всех домов знати возвышались княжеские хоромы и большая деревянная церковь с пятью резными тесовыми маковками, увенчанными крестами.

Верхний город был обнесен довольно высокой бревенчатой стеной и пятью башнями, укрытыми четырехскатными кровлями, одна из башен была проездная. Она так и называлась – Проездная башня. Через эту башню вела дорога в Нижний город, который широким полукругом подступал вплотную к Боровицкому холму с юго-востока. Домов в Нижнем городе было около двухсот, почти все дома были небольшие, прилепившиеся друг к другу, как грибы-опята на лесной кочке.

Московляне чаще называли Нижний город посадом. Там жили ремесленники и мелкие торговцы, не ходившие на ладьях с товаром в другие города и страны. Пристань на Москве-реке была обширная, ибо этот речной путь соединял Оку с Верхней Волгой и Новгородом.

Посад тоже был обнесен деревянной стеной со стороны поля, а со стороны речки Неглинки имелся всего лишь довольно ветхий частокол.

С высоты Неждановской башни, ближней к княжескому терему, открывался вид на посад и заснеженные луга, протянувшиеся от посадской стены до дальнего соснового леса. На этих лугах татары деловито разбивали свой стан, окружив его санями с поклажей. Круглые татарские юрты быстро вырастали одна подле другой, образуя несколько кругов, замкнутых в одном огромном круге из саней и кибиток.

– Почто нехристи ставят свои шатры в круг, не проще ли ставить их рядами? – недоумевающе проговорил Владимир Георгиевич, взглянув на Саломею. Он знал, что ей довелось целый месяц томиться в неволе у татар.

– У мунгалов все строится по родовому укладу, – сказала Саломея, – и войско в том числе. Род называется по-ихнему курень. Каждый курень ставит свои шатры обособленно от других родов, образуя круг. Двери всех шатров обращены к центру круга, в случае опасности воины каждого рода выбегают с оружием на середину круга, чтобы идти в бой вслед за своим военачальником.

Владимир Георгиевич понимающе покивал головой в малиновой княжеской шапке, обняв за плечи стоящую рядом Саломею.

– Ошибся городовой воевода, нехристей в стане тыщ пять, не меньше, – после недолгой паузы заметил князь, вглядываясь в даль своими зоркими глазами.

– Сколько ратников в Москве? – спросила Саломея.

– Сотен пять наберется, – ответил Владимир Георгиевич.

Понимая, что посад не удержать, так как враги могут оказаться там, не штурмуя стену, а просто перейдя по льду Москву-реку, воевода Филипп Нянко в спешном порядке велел всему посадскому люду укрыться в Верхнем граде.