Читать «Голгофа XX века. Том 1» онлайн - страница 125

— И почему вы его не взяли?

— Я все рассчитал… И Каганович, и Ворошилов с дачи должны вернуться в начале осени. Так зачем мне держать револьвер у себя? Это рискованно.

— Где и как вы намеревались произвести покушение?

— Кагановича я хотел убить в тот момент, когда он выходит из парадного и садится в машину или, наоборот, когда приезжает домой и выходит из машины. Окно полотерской комнаты обращено прямо к подъезду, так что расстояние до машины не более десяти-пятнадцати шагов. А Ворошилова наделся перехватить при выходе из подъезда. В успехе я был уверен, потому что являюсь хорошим стрелком.

— Не могли бы вы рассказать о причинах такого враждебного отношения к советской: власти как таковой и ее руководителям, в, частности?

— Причина очень простая — колхозы. Я ведь человек деревенский, работаю то на паркете, то на земле. До 1928 года, все шло более или менее нормально. А когда крестьян стали загонять в колхозы, жизнь стала проста невозможной. Голод, холод, домишко обветшал, а у меня на иждивении жена и трое детей. Что делать, подался в Москву и устроился полотером. Если бы работал в какой-нибудь маленькой конторе, никакого' враждебного отношения наверное бы не была, на я попал в Кремль. А когда стал натирать пол» в квартирах главков, обозлился окончательно: мне была с чем. сравнивать нашу убогую жизнь.

— Вы говорили, что бывали на квартире Сталина. Это правда?

— Конечно, правда. Последний раз я там был месяца полтора назад.

— А когда у вас родилась мысль совершить покушения на товарища Сталина?

— Давно. У меня ведь постоянный пропуск, в Кремль. При входе полотеров не проверяют, так что пронести можно все, что утаит. Но там к Сталину подобраться трудно — около него всегда толкутся люди. А вот дома… Дома я мог с ним встретиться один на один.

— Кто-нибудь из друзей разделял ваши антисоветские взгляды? Были ли знакомые, которые одобряли ваши террористические намерения?

— Разделяли они мои взгляды к не разделали, я не знаю, но разговоры против политики советской власти я вел с Артамоновым, Воропаевым, Леоновым, Макаровым, Панфиловым и Матвеевым. Они тоже полотеры, и все, кроме Леонова, работают в Кремле.

Думаю, что после ат. их признаний восторгу следователей не было предела! Ведь покушение замышлял не свихнувшийся на почве пьянства полотер-одиночка, теракты разрабатывала целая группа. А группа — это совсем другое дело. группа — это банда, а еще лучше — троцкистко-террористическая организация. Все названные лица тут же были арестованы, пропущены через привыкшие к тяжелой работе мускулистые руки и только после этого, должным образом подготовленные, доставлены в кабинет следователя.

На первой же очной ставке у Прокофия Воропаева спросили:

— Знаете ли вы гражданина, сидящего напротив вас?

— Я его знаю с детства. Мы с ним из одной деревни Кликуниха Западной (ныне Смоленской — Б. С.) области. Фамилия его Жунган, а зовут Тимофеем Евстафьевичем. На работу в Кремль он поступил с моим содействием. Да и жили мы в одном общежитии.

— Какие у вас с_;ним взаимоотношения?

— Хорошие, дружественные.