Читать «Из цикла "Мельком"» онлайн - страница 22

— Ну, где бабе!

— Чего? Коли ее возьмет за живое? вникнет, брат! не бес-по-кой-ся! Тонко разберет! Уж тогда, брат, узнает она, как ты "заседал"! Как увидит в инструменте — верст двенадцать, — стало быть и был на островах, в Аркадии либо в Ливадии… А как окажется простой часов в шесть, так и это плутовство сообразит… Ну-ко, скажи-ка ей тогда: "в комитете утомился, заседал!"

— Ха, ха, ха! Вот так инструмент!

— Да она ему глаза выцарапает! Вот тебе и комитет!

— Нет! Ни вовеки не поедет! Это уж верно. А что с извозчика счистит все до порошинки — это так! Это ему выгодно…

— Заседал он! Ха-ха-ха! "Я, говорит, душенька, "заседал", утомленный сделался!"

— Ха-ха-ха!

Собеседники со смехом свернули с тротуара и стали переходить улицу.

Таким образом, "аппарат против извозчиков" был обсужден тою частью толпы, которая сохранила умение и желание вести общую беседу "на улице", именно так, как и следовало обсудить его людям "простого" звания: "выйдет ли что-нибудь "нашему-то брату" на пользу?" Оказалось, что на пользу "нашему брату" ничего не вышло от аппарата. Аппарат отнимает доход, а не прибавляет его. Выяснено было зло этого изобретения и с другой стороны: безжалостный к работнику хозяин очень жалостлив к самому себе; без пощады подкарауливая работника на каждом шагу, сам он решительно не желает, чтоб его могли подкарауливать; в работнике, без всякого снисхождения, видит плута и без пощады стремится его уличить, сам же всячески старается спрятать как можно подальше свои плутни.

"Аппарат-то он аппарат, а совести-то в нем нет!" С этой именно точки зрения и шло обсуждение аппарата, которое можно было слышать в толпе на улице.

2

Совершенно не то и совершенно не с той точки зрения мы услышали на другой день после уличной сцены мнение, исходившее уже не из толпы, а из среды так называемой "чистой публики", и этот голос одного из ее сочленов прозвучал уже не на тротуаре, не на улице, а на столбцах "одной большой петербургской газеты".

Нельзя не быть благодарным этой газете за то, что она предоставила этому голосу из "чистой публики" прозвучать без всякого стеснения, потому что голос этот поистине может считаться "знамением нашего времени".

С неподдельной радостью какой-то искреннейший доброжелатель для всех, кто только "не извозчик", человек, несомненно принадлежащий к "чистой публике", извещал на другой день после уличной сцены всех читателей большой газеты о том величайшем счастии, которое получила вся "чистая публика" благодаря этому благодетельнейшему аппарату. Никакой иной причины для опубликования этого письма нельзя было найти, кроме самого искреннего желания обрадовать всех нас, всех, нуждающихся в извозчиках, известием, что аппарат изобретен действительно против них, и что именно вследствие этого, то есть вреда, который он наносит извозчикам, мы, "чистая публика", не можем не отнестись к этому событию с самой глубочайшей радостью.