Читать «Живые цифры» онлайн - страница 45

Стр. 485. Ревизская душа — человек, занесенный в список лиц податного состояния, составляемый при переписи, ревизии.

Стр. 487. …"роман графини Лиды". — См. примечание к очерку "Ноль — целых!".

Стр. 488. …местных бюджетное… — Имеются в виду сборы на местные нужды (на земство, крестьянское самоуправление, дорожные и др.), которые крестьяне должны были оплачивать помимо государственных податей.

Стр. 491. Жеребьевые участки. — участки, установленные по жребию при переделах земли.

II. КВИТАНЦИЯ

Очерк впервые напечатан в "Северном вестнике", 1888, I. Сохранились рукописный набросок начала ранней редакции очерка, неполная наборная рукопись и корректурные гранки с наборной рукописи. Авторская правка рукописи, корректуры и, позднее, журнального текста для Сочинений носила, в основном, характер художественной отделки произведения. По первоначальному замыслу очерк должен был называться "Сотая часть родной матери".

В этом очерке, как и в следующем — "Дополнение к рассказу "Квитанция", Успенский, уже на материалах городской статистики, показывает еще одну "человеко-дробь" капиталистического строя — трудящуюся женщину-мать, не имеющую возможности создать нормальную семейную жизнь, иметь и воспитывать собственных детей. Проблема материнства в среде пролетариев, судьба подкидышей и детей, отданных в воспитательные дома с их катастрофической смертностью, останавливала внимание Успенского еще с конца 70-х годов (см., например, о "бабьем заработке" на питомцах из воспитательных домов в деревне в очерках "Из деревенского дневника", 1877). Известно, что Успенский не раз предлагал подобные темы женщинам-беллетристам. Так, в 1885 году в письме от 28 февраля к писательнице Л. X. Симоновой-Хохряковой Успенский дает тему рассказа: "Что если бы Вам взяться за одно большое дело, о котором я давно думаю: описать в беллетристической форме воспитательный дом в Петербурге? Я думаю, что там масса такого материала, от которого у читательской публики мороз бы пошел по коже, а ведь надо же, чтобы кожа эта когда-нибудь и что-нибудь чувствовала". В очерке "Два строя жизни. — Монолог Пигасова" ("Северный вестник", 1887, I; в Сочинения не вошел, в ранней редакции назывался "Барыня и баба") Успенский устами героя Пигасова "пробирает женщин-писательниц за то, что круг их тематики замкнут в области "гостиной" и неизбежной "укушетки" и не затрагивает "общественных язв, в которых непосредственно замешивается женщина". "Не знаю, как ты, — продолжает далее рассказчик, — но я ничего, кроме давнишнего рассказа Слепцова "Питомка", не читал, например, о брошенных матерями детях…", "…женское перо молчит об унижении женщины и ребенка обществом, и картина нашей нескладной жизни не полна…" Писательницу М. Цебрикову, написавшую "Рассказы о погибших детях" в двух томах (СПб., 1871–1874), Успенский упрекает в том, что она не указала на социальные причины появления "отверженных" матерей и брошенных детей. О женщинах-кормилицах, вынужденных бросать своих детей, Успенский пишет в очерке "Трудовая" жизнь и жизнь "труженическая", 1887 (см. выше); о смертности среди питомцев воспитательных домов он говорит позднее в очерке "Ответчики" (цикл "Мельком").