Читать «Скучающая публика» онлайн - страница 69
Глеб Иванович Успенский
— Уж видно, надо яйца-то взять, — добавил дворник.
Яйца были куплены, и баба, порассказав еще звонким, свежим голосом про свою каторгу с дураком мужем и злою свекровью, весело распрощалась с нами и такою же проворной, легкой походкой, легкая, крепкая и веселая, ни капли не унывающая, ушла начинать новую жизнь с сорока копейками в кармане… "Господи помилуй, не прожить!" — сказала она, — и это выражение, с некоторым страхом пред словом "не прожить" и удивлением пред мыслью о невозможности
Да, эта женщина проживет на белом свете сама, одна; она знает
Перейдем теперь в другой круг людей, в так называемое "общество", общество среднего сорта, в так называемую нашу российскую буржуазию, и вы увидите, до какой степени здесь, где нет ни мужицких сапог, ни мужицких разговоров, ни грубых мужицких ухваток, — до какой степени здесь огромно уродство и в мужчинах, и в женщинах, до тонкости разработавших свои отдельные, специальные мужские и женские дела и свойства, и насколько завидна и прекрасна участь грубой крестьянки, сумевшей в одном своем лице сосредоточить и мужские и женские свойства и специальности.
В "Русской мысли" за 1884 и 1885 год были напечатаны три беллетристические произведения, чрезвычайно замечательные в том отношении, что два из них ("Дошутилась" и "Магистр и Фрося") как нельзя лучше рисуют тяжкую бессодержательность семейных отношений буржуазной семьи, а третье ("Мои вдовы"), к нашему величайшему удовольствию, затрагивает вопрос о выходе из этих пустых, хотя и удобных, но далеко нравственно не удовлетворяющих условий жизни. И выход этот указан автором до такой степени неожиданный, оригинальный и прекрасный, что рассказ "Мои вдовы" нельзя не считать одним из замечательнейших литературных произведений, что читатель и увидит ниже.