Читать «Разоренье» онлайн - страница 133

Соображения эти передал я Ивану Николаичу, который тотчас же согласился, что в данном случае идти в Сибирь за гробокопательство, в сущности заботясь только о полушубке, вещь — не резонная и большое… недоразумение.

Формулируя наши соображения, мы пришли к тому окончательному заключению, что Ивану Николаичу, как человеку, не покидающему намерения быть гласным в некотором "земном" явлении, именуемом земством, не будет предосудительным потребовать от лица своих избирателей, во-первых, — хлеба, которого мало, и, во-вторых, — школ, которые дрожали на гроше, умирали с голоду вместе с учителями и которые должны быть устроены теперь по совести.

Иван Николаич высчитал даже и деньги и разыскал их весьма достаточное количество.

Так мы доехали до Двуречек.

В классных окнах училища светился огонь, чего никогда не бывало в эту пору. Войдя в переднюю, я нашел какого-то чужого кучера, сидевшего за самоваром. При появлении моем он поднялся, поставил блюдечко и сказал:

— Вы учитель будете?

— Я…

— Ну барин извинялись, что поместилися у вас… Больше ночи не пробудут… Приехали они гласных выбирать… Ну в волости им не подошло остановиться, дюже холодно… чистоты нету… всего одну ночку… Извинялися…

Я не заявил ни малейшего протеста. Меня занимало то, что я увижу въявь наши "земные" надежды, о которых мы с Иваном Николаичем только что толковали так задушевно.

— Они не задержат, — продолжал кучер, следуя за мною и остановившись в дверях моей комнаты. — Гласного они с собой привезли, стало быть — духом оборотят выборы.

— Как гласного с собою привезли? Его ведь выберут завтра мужики.

— Его и выберут-с… Так точно.

— Почему же именно его? Может, у них есть свои?

Кучер, казалось, не понял.

— Да потому выберут, что господин землемер завсегда при барине… Он за барина, ну а барин, само собой, за него… "Я тебя сделаю…" сами сказывали… "Ты — мне, ну и я — тебе…" Ну и к свадьбе дело подходит…

Кучер почему-то нагнулся к моим калошам, взял их и переставил за дверь.

— Сватается землемер-то… Протопопову дочь берет, — продолжал он: — ну оно к свадьбе и лестно звание… да-а! Ну и тоже за барина потянет, в случае чего… Они духом оборотят это дело! — заключил кучер, видя, что я не обнаруживаю намерения разговаривать.

"Земные надежды" начинали рисоваться мне в каком-то странном свете.

Иван Николаич один занимал меня.

Рано утром, когда "господа", то есть посредник и землемер, еще почивали, я пошел к нему и объявил о их приезде.

— О? — сказал, как-то побледнев и как бы испугавшись чего-то, Иван Николаич.

Я навел снова разговор на предметы вчерашней дорожной беседы; Иван Николаич поддакивал, как-то суетясь, обирая полы руками и, повидимому, растерявшись. Однако скоро он оделся и вместе со мной пошел к волости. Здесь уже была толпа: кто сидел на земле, кто на телеге, кто "так" стоял у крыльца или у заборчика и толковал о своих делах. Оказалось, что толпа эта ждала уже несколько часов, жаловалась на мокроту (был дождь) и обнаруживала нетерпение.