Читать «Разоренье» онлайн - страница 120
Глеб Иванович Успенский
Наконец всем полегчало: приехало начальство: судебный следователь, лекарь и фельдшер с ящиком анатомических инструментов. Толпа около солдатской избы собралась громадная; на этот раз даже бабы, поодаль от мужиков, образовали довольно порядочную группу. Посреди двора возвышался шалаш, забросанный соломой, под которым лежала покойница. У ворот плетня стояли без шапок солдат и Ермолай, оба застегнувшись на все уцелевшие пуговицы. Трезвое лицо Ермолая было обыкновенное, форменное, солдатское лицо; только разбойничьи глаза его как будто стали меньше; он как-то хитро поглядывал ими и видимо робел… Хромой солдат был уныл и как будто отощал; тем не менее косицы его были приглажены, а когда подошло начальство, то вместе с Ермолаем он совершенно по-солдатски произнес:
— Здравия желаю, ваше высокоблагородие!
— Здравствуйте, ребята! — сказал следователь, взглянув на вытянувшегося и бледного солдата. — Староста! Сафрон!
— Староста! Эй! Иди! — гудели в толпе.
— Самоварчик, брат, нельзя ли… а?
— Можно-с!
— Пожалуйста, поскорей… Ступай! Так это твоя жена-то?
— Так точно, ваше высокоблагородие, наша-с! — отвечали Ермолай и солдат вместе.
— Иван Петрович, — перебил лекарь, — скажите, чтоб и яиц всмятку.
— Эй, Сафрон, Сафрон!
Такой разговор облегчил душу солдата, ибо, очевидно, не приговаривал его к смерти; он поправил деревяшку и кашлянул. Вообще судьи, видимо, не имели намерения чем-нибудь страшить этот народ. Повидимому, такие трагические развязки истории господских сюртуков были для них вещью столь же обыкновенною, как обыкновенны они и в самой действительности. Они уселись на бревнушках и обрубках, достали карандаши, бумагу, велели открыть покойницу, при виде которой толпа шатнулась назад. Лекарь и фельдшер стали приготовлять место для анатомирования, требовали воду, лавку и проч., а судебный следователь понемногу расспрашивал народ.
— Так распутничала? — спрашивал следователь.
— Было-с… — говорил свидетель.
— Точно, ваше благородие… Весьма по глупости своей… Большая была неряха!
— Ты что скажешь?
— Больше ничего-с! Непорядочная была-с покойница…
— Ничем не жаловалась?
— Кто ж ее знает? это надо у баб спросить… Эй, бабы, подь сюда!..
Бабы убежали прочь.
— Сердцем, ваше благородие, жаловалась, — произносит хромой солдат: — схватится так-то и упадет…
— Сердцем? Ну еще не можешь ли что-нибудь сообщить?
— Что ж, ваше благородие? — говорил солдат убитым голосом… — Жили дружно-с… Больше ничего… Что уж!
— Ты кто такой?
— Отставной-с… Что ж, дело божие! Ево воля… Моей причины нету; служил царю чисто — двадцать лет отслужил…
— Да ты сядь, старик, — говорит следователь.