Читать «Очерки и рассказы (1862-1866 гг.)» онлайн - страница 79

— Отдохнули бы, Иван Никитич, чай, с дороги-то…

Иван Никитич устремил на него упорный взгляд, но дьякон, устояв кое-как под напором этого взгляда, потихоньку пропускал ему руку под локоть и продолжал;

— Право! Опять же и время, да и мы-то…

Пока дьякон возился, укладывая спать ворчавшего басом Медникова, вся остальная братия собралась на крылечке — посидеть. Ночь была темная, дул ветер, и по небу неслись стаи дождевых туч; по временам кое-где тучи эти разрывались, пропускали в образовавшуюся прогалину клочок светлого пространства и смыкались снова. В избах и постоялых дворах светились еще огоньки, отбрасывая на стекла окон тени ужинавших извозчиков; у ворот постоялых дворов висели фонари с сальными огарками, оттопыриваясь на коротких гвоздях и освещая снизу пучок трепавшегося по ветру ковыля. Баба-дворничиха зачем-то вышла на крыльцо со свечкой; огонек свечи, казалось, только горел яркой звездочкой во тьме, но не светил далеко. Колеса медленно проезжавшей повозки застучали по бревенчатому мостику, перекинутому через шоссейную канаву, и чуть слышно покатились по земляной дороге мимо постоялых дворов. Спустя немного слышался разговор:

— Самоварчик-с? Можно… можно… Это сколько угодно…

— Нет, самовара не нужно…

— Ну, как вам будет угодно… Как угодно-с… А то, ежели в случае чего самовар потребуется, — так это в одну минуту… Потому у нас в трубу произведено… когда угодно…

— Нет, самовара не нужно…

— Не нужно? Ну, как угодно… Это как вам будет угодно… Конечно… Я к тому говорю, в случае ежели самовар потребуется, например…

— Почем овес?..

— Ах, боже мой! Неужто ж мы… Что мы такое? Господи боже…

— Почем овес-то?

— Да будьте покойны, сделайте милость… Аль мы что-нибудь… Что с других, то и с вас…

— С других-то это ты сколько хочешь… С нас-то сколько?

— Да будет вам… О господи боже мой… Чай, по времени-то сами знаете… Сами тоже деньги какие платим… Пятьдесят копеичек…

— Э-э-э!..

Слышны удары кнута.

— Стой! стой!.. Куда же вы?.. Позвольте…

— Н-но, идол… э-э-э…

Колеса снова стучат по шоссе. Удары кнута повторяются в усиленной степени.

— С пятаком за Дунай поехал, — грубо заключает мужеской голос.

Дьякон вошел на крыльцо и опустился на лавку.

— Ффу, боже мой… Устал. И какой беспокойный этот Медников… даже совершенно утомился… Ей-богу:.. "Послушай да погоди…" — "Спите, говорю. Сделайте ваше такое одолжение…" — "Прости меня…" — "Будьте покойны… Спите… Что такое? в чем?" — "Прости… виноват…" Чудак…

— Совсем смотался, — произнесла дьяконица. Отец дьякон только вздохнул.