Читать «Сто чистых страниц» онлайн - страница 2

Голос нотариуса возвращает меня к печальной церемонии:

— Своей внучке Солен я завещаю вторую половину имущества, а также квартиру на улице Монте-Кристо.

Она перестает теребить прядь волос, и ее руки бессильно опускаются. Солен тяжело падает в кресло, словно под грузом денег, которые вот-вот наполнят ее карманы. Наконец-то она богата. Я очень рад за сестру — она так заботилась о дедушке, что заслужила того, чтобы больше ни о чем не беспокоиться.

Солен… В детстве я называл ее Солей, а она в ответ радостно смеялась. Маленькая хитрость, помогающая различать близняшек, — достаточно посмотреть, на чьем лице сияет ослепительная улыбка. Солнечная Солен… Сестричке, озарявшей меня своей жизнерадостностью, очень шло ее имя.

Давайте, теперь моя очередь. Я расправляю плечи и готовлюсь выслушать приговор. Сдержанно улыбаясь, поворачиваюсь к сестрам и замечаю, что они странно смотрят на меня.

— Мне очень жаль, честное слово, — со вздохом говорит Мари.

Тут меня осеняет: половина Мари и половина Солен вместе дают все дедовское состояние. Дом и квартира… И больше ничего. Он ничего мне не оставил. Все завещал им.

Не знаю, что и думать. Я утверждал, что мне ничего не надо, а память о дедушке важнее его денег. Но теперь я разочарован. Вернее, мне грустно. Умирая, человек теряет способность любить, и, пожалуй, единственный способ продемонстрировать близким свою привязанность — оставить им часть того, что сумел накопить и создать. Это позволяет прожить еще немного, «продолжиться» в тех, кого любил. Но очевидно, он не захотел «продолжаться» во мне. Наверное, не любил меня.

Нотариус громко кашляет, напоминая о своем присутствии.

— Своему внуку я завещаю… — продолжает он.

Он что-то оставил мне? Но что? Я еще ничего не знаю, но, видя лицо нотариуса, готовлюсь к худшему. Кажется, он чувствует себя неловко и смотрит на меня едва ли не с симпатией, что весьма странно для представителя его профессии, привыкшего к разочарованиям, ссорам и подлостям.

— …я завещаю блокнот.

Он распечатывает еще один конверт, кладет блокнот на стол и кончиками пальцев медленно пододвигает ко мне. Я, конечно, узнаю его: коричневой кожаной обложке много лет, но она блестит как новенькая — неудивительно, ведь дедушка столько времени проводил, чистя и натирая ее. Блокнот перетянут все теми же старыми резинками, не дающими ему открыться и словно охраняющими содержимое. Я из любопытства открываю его, но, бегло пролистав, не обнаруживаю ничего. Ни единой фразы. Ни единого слова. Чистые страницы, пронумерованные от первой до сотой.

Я раздосадован.

— Мне не нужна эта штука.

— Вы уверены, месье? В таком случае придется приступить к процедуре отказа от наследства. Могу сразу предоставить часть бумаг, которые вам необходимо заполнить, только учтите, сначала нужно…

— Ладно, не надо. Давайте ваш сраный блокнот…

Я кладу его во внутренний карман куртки и быстро выхожу из кабинета. Уже на улице до меня доносятся голоса сестер. Резко останавливаюсь, оборачиваюсь и вижу, что они бегут ко мне. Обнимают, признаются, что им тоже грустно и обидно и они совсем не понимают дедушку, утешают меня, уверяя, что я такого не заслужил.