Читать «Новосёлы» онлайн - страница 20
Павел Андреевич Мисько
Генка не мог идти быстро, он сразу захныкал, начал проситься к Павлуше на руки.
— Иди ка лучше ко мне. Ты меня не боишься? — протянул к нему руки дядя Левон.
Генка не боялся.
Дядин этюдник несли я и Павлуша — вдвоём. Шли мы быстро и сожалели: так и не увидели, как пишут этюды!
А дома новости. Рядом с гаражом Женькиного отца лежит гора почерневших досок. А около камня-валуна пусто — пропал щиток с рисунком сквера, одна только ямочка-отметинка осталась. И ещё следы — большие, от взрослой ноги.
Левон Иванович осмотрел эти следы, и лицо его нахмурилось. Сказал, поджимая губы: «Есть люди, а есть и человеки…» — и пошёл домой.
Васе в школу собираться не надо. Он побежал к Галке-девятикласснице. Не к ней, а к её Снежку — чтоб понюхал у камня, «взял след».
Я похлебал молочного супа, схватил портфель — и на улицу.
Вася ползал у камня на коленках, принюхивался к следу сам.
— А что же Снежок? — крикнул я от подъезда. Не было времени подходить.
— Говорит, выходной день у Снежка. Спит. Галка не захотела его поднимать… — и опять нагнулся к следу — не то рассматривать, не то нюхать.
Хэ, не с его носом что-нибудь вынюхать. Тут нужен нос, а не стручок перца…
Полкан с не своим голосом
Как рыли ямки в скверике, я рассказывать не буду. Всё делалось по тому плану, который нарисовал дядя Левон. Он по памяти указывал, где что делать.
Много людей работало — и дяди, и тёти. Один профессор Дервоед не копал, сказался больным. Всё расхаживал вокруг своих досок, рассматривал их и цеплялся к людям: зачем изрыли весь двор? Ни пройти, ни проехать.
А сегодня — воскресенье.
Я ещё и глаз хорошенько не продрал, а уже завопил:
— Ура! Ура!! Ура!!!
Все сбежались к моей кровати. Высунул из спальни-кабинета голову папа.
— Тише! Маринку разбудишь!
— А я уже проснутая… — вышла Маринка из бабушкиной комнаты, сладко потягиваясь. — Женя, ты мой сон видел или ничейный?
— Ур-ра!!! — ещё сильнее завопил я. — Да здравствует Полкан! Сегодня мне папа купит Полкана! Сегодня воскресенье!
— Куплю, только замолчи. И запиши себе на лбу… — ткнул папа в мою сторону чертёжным пером. — Я до обеда работаю, а потом поедем.
— О-о-о, всех собак разберут…
— Не разберут. Ты думаешь, за собаками очередь, как за апельсинами? — повысил голос папа.
— Может, сегодня и вовсе не будет собак, — сказала мама.
— И я поеду собаку покупать! — начала подпрыгивать Марина. Выпуталась из ночной сорочки и голышом забегала по квартире.
Мама с бабушкой бросились её ловить.
— Чтоб до обеда я и звука не слышал про базар! И про собак! — грохнул папа дверью, заперся в кабинете.
— Очи чёрные, очи красные, как люблю я вас! — не давалась Марина в руки бабушки и мамы, пела во всё горло.
Никто ещё не обещал взять её с собой, а уже радуется, дурочка!
Ну что ж, будем терпеть до обеда. Лишь бы поехать… Лучше поздно, чем никогда.
Я вышел во двор. Трое незнакомых дядек стучали топорами, строили из тех чёрных досок гараж Ивану Ивановичу. Сам профессор торчал возле них, как сторож.
Возле гаража Гаркавых стоял «Москвич». Женя накачивал насосом колесо, а его папа что-то заливал в мотор.