Читать «Вы слышите их?» онлайн - страница 3

Серебряный смех. Хрустальный смех. Не чересчур ли? Не слишком ли театрально? Нет, пожалуй… И все-таки, можно вроде бы различить… Да нет, вот негромкий взрыв, из тех, что неудержимы… О, замолчи, ты уморишь меня, я не могу больше, нас слышат… Взгляни только на него… ха-ха, нет, взгляни, вот потеха… Много ли им надо… Пустяк, меньше чем пустяк… глупость… ребячество…

Что может задеть и поколебать нас, таких крепких, так прочно и прямо стоящих на ногах… Нас, выросших среди душистого горошка, вазонов с геранью и бальзаминами, перкаля в цветочек и белого кретона, старых преданных служанок, кухарок с лицами, светящимися добротой, бабушек в кружевных чепцах, которые дают хлебнуть винца новорожденным цыпляткам…

Да нет, к чему душистый — горошек, цыплята, бабушки. Возьмите первого попавшегося человека, обыщите весь шар земной, даже среди самых беззащитных, самых одиноких, самых растревоженных, недоверчивых, дрожащих вам не найти никого, кто мог бы… кто мог бы или захотел?.. Мог или захотел?.. Не важно… кто мог бы или захотел истолковать этот смех… Но как бы он смог? Кто, не будучи подготовлен… кто, не будучи осведомлен, смог бы… когда старый друг со спокойной уверенностью приблизился к камину, протянул руку и погладил… кто смог бы уловить угрозу, опасность, набат, паническое бегство, призывы, мольбы… Нет, только не — это, не делайте этого, не касайтесь… только не сейчас, только не у них па глазах, только не в их присутствии, только пе перед ними… когда он двинулся… как мощный ледокол, рассекающий, раздвигающий, с треском ломающий огромные глыбы… все рухнуло… когда он осторожно поднял, перенес и поставил здесь, перед ними, молча глядевшими на него… и потом невозмутимо отошел на некоторое расстояние и стал любоваться, причмокивая губами… эта зверюга… поистине великолепна. Превосходная вещь. Где это вам посчастливилось?.. — Нет, нет, это не я. Она была еще у моего отца… Не знаю, где отец… Я, вы знаете, не коллекционер. Я сказал бы, даже напротив… Словно это могло их обмануть, словно это малодушное отречение, это ренегатство, которое они наблюдают, потешаясь, могло их смягчить, могло помешать тому, что сейчас произойдет неотвратимо, предсказуемо во всех своих мельчайших деталях, подобие свершению приговора, который с дотошной пунктуальностью приводят в исполнение палачи, глухие к раскаянию, к воплям осужденного.

С этой минуты все уже было предрешено, сжато в этом мгновении… Но что все? Ничего ведь не произошло. Они встали, вежливо попрощались, они были так утомлены…, а теперь, как водится, оставшись одни, оживились, почувствовали себя непринужденно и веселятся… Им так мало надо… достаточно пустяка… Какого пустяка? Да любой глупости, гримасы, ужимки… этот маленький паяц, настоящий маленький клоун неподражаем, когда корчит обезьяну, стоит ему засунуть язык под свою длиннющую верхнюю губу, сощурить глаза, сгорбиться, почесывая рукой под мышкой… Они всякий раз валятся от хохота… Им ведь все годится, не так ли? И чего тут попусту ломать голову? Они молоды, им весело…