Читать «Философия в будуаре» онлайн - страница 67

Агаларов: Я мог бы не отвечать на звонки и не слушать просьбы. Мне даже знакомые говорят: «Арас, как это ты отвечаешь на звонки? У тебя что, нет помощников?» Я никогда не обставлял себя этими условностями не потому, что хотел казаться простым, а потому, что я на эту тему не думал. Я любому человеку могу сказать «нет». Знаете, как бывает, родственник какой-нибудь приходит и говорит: «Мне нужно 40 тысяч долларов, потому что я квартиру покупаю...» Я говорю: «Подожди, ты знаешь вот этого, у него того, что у тебя есть, еще нету. Прежде чем тебе дать 40, я должен его вопрос решить так, чтобы у него было, как у тебя. А потом, если у меня появится возможность, я тебе дам 40».

Соколова: То есть вы как Господь Бог – только все же стараетесь по справедливости.

Агаларов: Надо научиться говорить «нет» и объяснять. И еще я никогда не жду за свои дела благодарности. Я просто забываю, что было. Это легче забыть, не помнить. Если все помнить, можно лопнуть. Потому что иногда в ответ на добро получаешь такие вещи!

Соколова: Говоря с вами, мы все время оперируем словом «восточный» – восточные ценности, восточная семья... Скажите, «восточная тема» – это реальность или миф?

Агаларов: Это реальность. Это есть во всех мусульманских семьях. У нас в семье в мечеть никто не ходил и Богу никто не молился, кроме моей бабушки. В арабских странах, когда я говорю, что мы нерелигиозны, это вызывает шок. Когда бабушка молитвы бормотала, я, помню, дико нервничал. Мне, мальчику, казалось, что с ней что-то не так. Я говорил: «Хватит молиться!», а она мне: «Надо благодарить Боженьку за каждый прожитый день». У моей бабушки было четыре сына и две сестры. В Баку по тем временам жило полтора миллиона человек – большой город, не деревня. Но все должны были каждый день к бабушке зайти.

Собчак: А чужих эта система принимает? И может ли изменить?

Агаларов: Вряд ли. Это разные планеты.

Соколова: Вы – человек мира. Жили в Баку, Америке, России. Это действительно разные планеты. Где вы чувствуете себя наиболее комфортно?

Агаларов: Я понял, что городская среда полностью модифицировалась – независимо от места и континента. Традиции остались разве что в селах. В Америке этот процесс стал абсолютным. Нью-Йорк – город одиноких людей. Миллионы одиночек. Почему там все рестораны, пять тысяч ресторанов, битком? Все удивляются. Потому что человек дома один не может находиться. Он пришел домой после работы, кинул манатки, и ему надо в бар, ресторан.

Соколова: А вы замечали, что в Нью-Йорке очень легко знакомятся люди? На улице к тебе подходят, в парке запросто могут подсесть. Они все как бы на одном корабле, но в разных каютах. Действительно, «каждый за себя и за всех Господь».

Агаларов: Абсолютно правильное наблюдение. Цивилизация сопровождается усилением процесса разобщения.

Соколова: Нельзя ли совместить завоевания цивилизации и заботу людей друг о друге?

Агаларов: По-моему, нет. Все это долго уничтожалось государствами, системой, капиталом. Сейчас все направлено на собственный успех. А я вам еще немного расскажу про свою бабушку. Она застала дореволюционный период. Жила в богатой, знатной семье в Баку. Фамилия Агаларов – от слова «ага», это как титул. Семья бабушки переехала в Баку до революции, купила много недвижимости. Эту недвижимость советская власть всю конфисковала. И вообще все конфисковала – бабушке удалось спрятать золотые монеты, царские червонцы. Когда я был маленький, у бабушки была пенсия 21 рубль. Пенсию ей приносила старая женщина-почтальон. И бабушка всегда давала той рубль. И я дико нервничал.