Читать «Философия в будуаре» онлайн - страница 58

Собчак: Да, но я также помню Невзорова, который в те же годы позволял себе каждый день делать передачу, где обливал грязью мэра города, в котором жил. При этом ему разрешали работать, никто его не трогал, он делал то, что хотел, и его боялись.

Парфенов: Эта музыка недолго играла. В конце 90-х подобное уже стало невозможным. Невзоров издает журнал про лошадей.

Собчак: Весь срок моего отца Невзоров работал. Когда отец приезжал на благотворительные приемы, чтобы для голодающего города деньги выбить, Невзоров снимал его с бутербродом. И эту заставку я помню маленьким ребенком. С этого начиналась его программа каждый день. Так что свободная журналистика тогда была.

Соколова: Кажется, вы задели Ксению за живое. А как вы считаете, почему демократы так легко вернулись к советской модели?

Парфенов: Потому что решили, что для собственного блага можно использовать известные приемы. В 1996-м решили, что можно надувать рейтинг с 2 до 52%, потому что можно втюхать этим овощам все что угодно. Куда они денутся? А потом втюхивание стало тотальным, и мы получили то телевидение, которое имеем теперь. Это огромная проблема – чтобы власть перестала считать своих граждан овощами.

Соколова: Мне кажется, на решение этой задачи в России потребуется смена нескольких поколений. Если она вообще может быть решена.

Собчак: Во всяком случае, сейчас мы этого решения точно не придумаем! Позвольте, Леонид, если мы уже заговорили о журналистской ответственности, рассказать о том, что вы несете ответственность лично за меня.

Парфенов: Да? Какую именно?

Собчак: В начале 2000-х годов, который во многом предопределил мою дальнейшую судьбу. Я в золотом платье, на кого-то ору, что меня не так одели и причесали. Все это вызвало дико негативный резонанс. Зато именно тогда меня осенило, что негативный пиар – это единственный способ бесплатного пиара. Люди это съели! Я не то что родила образ, который многим, в том числе и вам, показался чудовищным, но который дал мне возможность сделать карьеру и сейчас заниматься тем, чем я хочу, и развиваться туда, куда хочу. И все благодаря вам!

Парфенов: Я помню этот репортаж и даже его название – «пупсики земли». Это тогда был только появившийся гламурный тренд, который потом стал господствующим. Вот эти бутылки «Кристалл» за полторы тысячи евро, вы в золотом платье. Вот это отношение. Вы взяли на себя труд быть такой преднамеренной фурией, которая швыряет в маникюршу косметичку.

Собчак: Потом этот прием работал долгие годы.

Парфенов: Так какие претензии?

Собчак: Никаких! Совсем наоборот. Вы меня в определенном смысле сделали, вывели на орбиту. Благодаря этому я четвертый сезон веду телевизионные программы.

Парфенов: Ну что ж, я рад за вас. Добро пожаловать в профессию!

Ускользающая красота

Василий Степанов, звезда фильма «Обитаемый остров», рассказал о проблемах красивых людей и узнал, с какими комплексами растут некрасивые дети

Пролог

Собчак: Соколова, как ты думашь, что такое красота?

Соколова: Я не знаю. Всю жизнь ломаю над этим голову. Это какая-то печать Бога. Что она значит, я пока не понимаю.