Читать «На взлет идут штрафные батальоны. Со Второй Мировой – на Первую Галактическую» онлайн - страница 54
Алексей Геннадьевич Ивакин
– Ну, и что ж тогда?
Яша покраснел еще больше.
– Девке, что ль, какой пишешь? Так на то сеансы грависвязи бывают. Да и откуда у тебя тут девка-то? Неужто успел уже отметиться? – добродушно заржал он.
– Я это…
– Ну что телишься, как кошка перед родами!
– Я гимн нашего батальона сочиняю, товарищ майор.
– Чего? – Харченко удивился так, что брови едва до края волос не поднялись.
– Гимн…
– А чем тебя «Интернационал» не устраивает? Или новый Гимн Советского Союза?
– Так мы же сейчас не в Советском Союзе…
– Замполит! Ты мне это брось. Где мы, там, стало быть, и Советский Союз. Мы на самой его передовой были, есть и будем. Понял?
– Понял… Но хотелось и нашу собственную песню сочинить.
– Нашу песню… Ладно, пусть будет наша песня. Споешь, что ты там насочинял?
– Я еще с мелодией не совсем, товарищ майор… Да и со стихами пока тоже не очень.
– Пой, Финкельштейн, не стесняйся, – поддержал особиста развалившийся на удобном эргономичном диване Ильченко. Как-то так получилось, что в последнее время между офицерами батальона образовалась более неформальная обстановка, нежели там, в прошлом. Никто не вскакивал, когда входили старшие по званию, но особо и не фамильярничал, конечно.
– У меня со слухом проблемы, тащ…
– А я тебе, как старший по званию, приказываю. Ага?
И Яша запел. Слуха у него действительно не было, зато голос оказался басовитым:
Внезапно Харченко перебил его:
– «Мы – молодая гвардия рабочих и крестьян!»
Парень замолчал, недоуменно захлопав глазами.
– Замполит! Ты ж песню из кинофильма спер! Помнишь, картина такая была, «Как закалялась сталь», называлась?
Яша смущенно прогудел в ответ:
– Ничего я не пер, то есть не крал, тащ майор, говорю ж, просто слуха нет…
Харченко отмахнулся:
– В общем, ты это… Гимн – идея хорошая, считай, я одобрил. Слова давай сочиняй, а с музыкой чего-нибудь придумаем. В батальоне и баянистов, и гитаристов хватает. Да и у местных с музицированием все в полном ажуре. Ладно, ты сначала весь текст представь, а уж там разберемся.
Финкельштейн кивнул и снова зачеркал стилусом по поверхности планшета, а майор Харченко, плюхнувшись в кресло, стал блаженно внимать волшебным звукам ансамбля «Битлз»…
* * *
Корабль плыл в глубинах гиперпространства. Здесь не было звезд и планет, не было вечных странников космоса – метеоритов, не было туманностей и Галактик, здесь вообще ничего не было. Кроме пробивающего себе путь в n-мерности пространства-времени самого этого корабля, крошечной по космическим меркам песчинки жизни. Внутри этой песчинки вовсе уж микроскопические искорки жизни занимались смешными с точки зрения Вселенной делами.
Если, конечно, у Вселенной есть точка зрения.
Например, сейчас одна из искорок шагала по кораблю и весело напевала нечто совершенно немыслимое для этого места и этого времени:
Действительно, ну какая может быть боль у идущего по космическому кораблю начальника особого отдела отдельного штурмового батальона майора Харченко? Точнее, уже полнокровного корпуса? Все идет по плану, так к чему канувшие в лету Аргентины с Ямайками?
