Читать «Спасти Батыя!» онлайн - страница 62

Конечно, хатун ждала мужа, она обязана ждать, не только когда предупредит, но и в любой другой вечер.

И он снова убедился, что желанней ее никого на свете нет.

А потом, как обычно бывало, начались разговоры о том, как быть дальше. Хатун пожаловалась мужу на сыновей, ленивы и неразумны. Гуюк чуть хмыкнул: услышал бы кто, сказали бы, что пошли в мать. Но он-то знал, что не в нее, вздохнул и велел сыновьям завтра прийти.

И все же Огуль-Гаймиш привычно начала разговор об отношениях с Бату.

– Мой мудрый муж, не считай таким легким делом уничтожение своего противника. Ничего нет капризней удачи на войне, когда противник столь же силен, как и ты, к тому же знает все твои достоинства и недостатки.

Гуюк понимал, что она права, во всем права, но возражал:

– Я не могу не воевать с Бату. Он до сих пор не пожелал принести мне клятву.

– Дай ему возможность сделать это.

– Как? Разве он не может приехать?

Огуль-Гаймиш едва заметно усмехнулась:

– Вы не были слишком дружны с Бату, может, он просто боится приезжать?

Эти слова весьма польстили хану, он тоже усмехнулся:

– Я не собираюсь его казнить, если принесет клятву.

– Как он может знать это наверняка? Ты бы поверил?

– Не поверил… Но что я должен делать, не самому же ехать в Сарай, чтобы принимать у него клятву?!

– В Сарай не нужно, езжай в улус Чагатая, если Бату неглуп, то приедет на встречу с поклоном.

Хан расхохотался, нет, все же женщины глупы, даже самые умные!

– Приедет, приедет. С войском приедет, вот мы и сразимся.

Огуль-Гаймиш не смогла удержаться и все же вздрогнула от такого предположения.

– Ты умней, ты не должен допустить, чтобы состоялось сражение. Не дай возможности Бату втянуть тебя в войну, она будет гибельной для монголов.

Но внушала Огуль-Гаймиш еще одно: куда большую опасность для него представляет не Бату, сидящий далеко в Сарае, а Мунке, чья мать Сорхахтани совсем рядом.

– Сорхахтани-то чем тебе мешает?

– Не мне, по мне пусть живет в своей ставке и сюда не показывается, а тебе.

– Мне не мешает.

– Хан должен понимать, что страшней не та змея, что в своей норе в степи, а та, что на груди.

Гуюку стало не по себе, неужели она что-то знает?! Пытаясь свести к шутке, он притянул жену к себе:

– Но на груди у меня ты! У тебя тоже есть яд на зубах?

Неожиданно Огуль кивнула:

– Есть, но не против тебя. Я укушу каждого, кто попытается тебе помешать или тебя убить.

– Ну, тогда я спокоен.

– Ты зря шутишь. Если Сорхахтани удастся договориться с Бату, они тебя могут одолеть. Прежде всего поэтому я и беспокоюсь из-за войны с Бату-ханом.

Хан сел на ложе, немного посидел, почесывая грудь, потом поморщился:

– Точно клубок змей, шаг шагнуть без оглядки нельзя. О таком ли дед думал, когда монголов под свою руку собирал?

Но сколько ни жалуйся, того, что есть, не отменишь. Может, и прав Бату, что держится подальше от Каракорума? Временами Гуюку казалось, что и он мог бы, только вот куда уйдешь? Где-то внутри росла уверенность: в поход. Да, нужен новый поход, чтобы покорились остальные земли. Гуюк не собирался снова идти на вечерние страны. Там ему совсем не понравилось, они и с Бату начали ссору с едкого замечания Гуюка, что тому достался самый никчемный улус – ни степи, ни богатств. Стиснутые каменными стенами жилища глупых людишек, никогда не видевших и не знавших степи, вынужденных гадить вокруг себя и использовавших больше металла, чем дерева, богатыми ему не казались.