Читать «Ледовое побоище» онлайн - страница 13

Европе бы объединиться и нанести решительный удар как раз в это время, когда войско Батыя было раздроблено, но не нашлось даже дураков, которые учатся, как известно, только на своем опыте. Ни чужой, ни свой ничему не научили.

Папа римский спешно пытался поднять Европу на борьбу с безбожными чужеземцами, а обиженный на него император Фридрих принялся… договариваться с Батыем!

Король Бела, укрывшийся в Загребе, молился только об одном: чтобы Батый забыл о его существовании! На его беду, у монгольского хана оказалась прекрасная память, уже в ноябре отдохнувшие тумены принца Кадана перешли Дунай и встали под стенами Загреба. Вскоре туда подтянулись и основные силы Батыя. И снова войско Белы было разгромлено, но ему удалось бежать. За неуловимым мадьярским королем принялся гоняться Кадан.

Монгольские войска захватывали город за городом, место встречи было назначено на территории Болгарии, куда каждое крыло шло своим путем. Принц Кадан не смог догнать уж очень резво удиравшего Белу, но до побережья Адриатического моря дошел.

Одна часть Европы уже лежала в руинах и стонала от разорения, а другая с ужасом ожидала своей очереди. Теперь вспомнили и Аттилу с гуннами, и пророчества про сыновей Гога и Магога, и про выходцев из Тартара…

Служились бесконечные молебны, приносились богатые дары монастырям и церквям, но тумены Батыя в воздухе растворяться не желали и поражений от доблестных рыцарей терпеть тоже, напротив, они все так же успешно били всех, кто смел выступить против, так же разоряли подвернувшиеся города и топтали копытами своих многочисленных коней озимые посевы…

Европа приготовилась погибнуть под этими самыми копытами. Казалось, наступил ее последний час.

И только у папы римского переживали как‑то не слишком сильно. Волновались, но явно не по поводу приближающихся монгольских туменов. Что‑то иное заботило Иннокентия IV и самых доверенных его лиц. Наверное, на то были свои причины…

На Восток…

Хан сидел, уставившись прямо перед собой и не замечая ничего вокруг, и думал. Он больше не рисковал уезжать для размышлений, как когда‑то, на лесную полянку, при одном воспоминании о тавре на неприличном месте становилось не по себе, теперь он предпочитал всегда быть окруженным охраной.

Думать хану было о чем. Только что принесли тяжелое известие, гонец, как и полагалось, немедленно казнен, но Батый прекрасно понимал, что сохранить в тайне сообщение не сможет, да и делать этого просто нельзя.

Умер Великий хан Угедей, в Каракоруме до курултая и выборов нового хана правит его вдова Туракина-хатун. Это плохо, очень плохо, потому что Туракина – мать Гуюка, женщина очень властная и вполне способна заставить решить вопрос власти в свою пользу. Угедей не зря был выбран Чингисханом среди всех своих потомков для управления империей, при всех недостатках он был выдержан и умен. Сам Угедей, прекрасно зная цену старшему сыну Гуюку, назвал наследником своего внука Ширамуна. Но уже сейчас ясно, что Туракина этого не допустит, в крайнем случае, Ширамун будет просто отравлен. Ширамун не ее внук, потому жалеть его ханша не станет.