Читать «Мужчина без слабостей» онлайн - страница 11

Кэтрин Гарбера

— Я это подозревала еще с тех пор, когда ты впервые попросил моей руки.

— Еще бы! Ты — умная девочка.

— Не важничай.

— Я и не важничаю. Ты — одна из самых умных женщин, каких я знаю.

— Хм. Я думала, дело в моих ногах…

О, это точно о ней! Длинные ноги, до невозможности короткая юбочка и шелковая волна темных волос, струящихся по спине… Но, честно говоря, прежде всего внимание Донована привлек ее смех, очень сдержанный и глубокий. Как-то он оказался на одной из благотворительных вечеринок и вдруг, вместо привычных деловых разговоров, присоединился к группе, где была Кэсси, и даже пошел ее провожать, лишь бы еще раз услышать этот смех. А уж потом, обсуждая с ней тысячи текущих дел, обнаружил в девушке незаурядный интеллект.

— Ноги в том числе, — признался он.

— А меня затягивает в твои глаза, — призналась Кэссиди.

— Мои глаза? — удивился он и тут же встревожился. Что такого она в них увидела?

— Когда ты на меня смотришь, у меня возникает ощущение, что я единственный человек даже в переполненной комнате.

Он согласился:

— Ты — единственная, кого я вижу.

— Ага, пока не появится Сэм и ты не вспомнишь, что вы с ним соперники.

— Ну, это не совсем так… — смутился Донован.

Но в чем-то она права. Они с кузеном всегда соревновались друг с другом. Мальчики родились с разницей в неделю, и Донован был младшим. На каждое лето обоих отсылали к деду, и старик вечно провоцировал внуков. Донован быстро усвоил, что дед хвалит только за победу.

— Нет, так! Ты сам рассказывал, что обскакал его с вице-президентством.

— Это верно. А ты тогда сказала, что тебе нравятся мои амбиции.

— Я-а?

Он кивнул. Интересно, о чем она сейчас думает? Ведь ясно же, что вспоминает что-то другое, то, что ей совсем не нравилось в нем.

Именно Кэссиди делала его уязвимым, а ведь только человек без всяких слабостей полностью защищен, и тогда противнику нет никакого смысла нападать на него.

Донован, как руководящий — все-таки! — работник, знал, что современный деловой мир так же жесток, как и средневековый феодализм, защищавшийся от посягательств недругов в том числе и военной силой. Донован же всегда считал себя воином. Жажда победы слишком крепко сидела в нем, как бы театрально это ни звучало.

— Ты мне нравишься, когда счастлив, а соперничество делает тебя счастливым.

— Ты тоже делаешь меня счастливым.

Она склонила голову набок:

— В самом деле?

— Ммм. Хочешь, уйдем отсюда и погуляем по пляжу?

— Нет. Извини, но у меня опухают ноги. Конечно, это звучит совсем не романтично, но я не выдержу долгой прогулки по пляжу.

— А как насчет прогулки на яхте? Будешь сидеть на деке и чувствовать, как бриз играет твоими волосами…

Она колебалась.

— Ну как?..

— Не могу поверить, что ты вернулся в мою жизнь и все идет так, будто ничего не изменилось. Как будто за эти восемь месяцев ничего не происходило… но ведь они были — целых восемь месяцев! И я… я не знаю, могу ли доверять тебе, как прежде…

Донован потер шею и отвел взгляд. Что он может сказать? Ему нужна Кэссиди и их ребенок. И он им нужен. Зачем тогда все эти сомнения? Тем более что у него уже нет времени обольщать Кэсси и убеждать ее, что он — мужчина всей ее жизни.