Читать «Комментарии к жизни. Книга вторая» онлайн - страница 42

Конечно, наша проблема состоит в том, чтобы понять себя, а не уничтожать себя. Уничтожать сравнительно легко. Вы имеете образец для действия, которое, как вы надеетесь, приведет к истине. Образец всегда — это ваше собственное создание, он соответствует вашим собственным, придуманным вами же условиям, точно так же как и цель. Вы создаете образец, а затем даете клятву, чтобы исполнить ее. Это — в высшей степени бегство от самих себя. Вы — это не тот самоспроецированный образец и все, связанное с ним. Вы — это то, что вы есть фактически, желание, жажда. Если вы действительно хотите возвыситься и освободиться от жажды, вы должны понять это полностью, не осуждая, не принимая. Но это — мастерство, которое приходит только через наблюдательность, удерживаемую в глубокой пассивности.

«Я прочел некоторые из ваших диалогов и могу следовать тому, о чем вы говорите. Но что по существу нам нужно делать?»

Это ваша жизнь, ваше страдание, ваше счастье, и разве осмелится кто-то другой сказать вам, что вы должны или что не должны делать? Разве другие уже не говорили вам? Другие — это прошлое, традиция, созданные условия, часть которых также и вы. Вы послушались других, самих себя, и вы находитесь в этом затруднительном положении. И неужели вы опять-таки будете искать того совета у других, который находится внутри вас? Вы будете слушать, но вы примете то, что приятно, и отклоните то, что болезненно, но и то, и то связывает. То, что вы дали клятву против страсти, является началом несчастья, так же, как увлечение страстью. Но что на самом деле важно, это понять весь этот целостный процесс возникновения идеала, давания клятвы, дисциплины, боли, любое из которых есть глубокое бегство от внутренней бедности, от боли внутренней недостаточности, от одиночества. Весь этот общий процесс — это вы сами.

«Но что насчет детей?»

Снова — нет никакого ни «да», ни «нет». Поиск ответа с помощью ума ведет в никуда. Мы используем детей как заложников в игре нашего самомнения, и мы накапливаем страдание. Мы используем их как другие средства бегства от самих себя. Когда дети не используются в качестве средства, они приобретают значение, которое не является значением, которое вы, общество или государство можете придавать им. Целомудрие не исходит от ума, целомудрие — это сама природа любви. Без любви, делайте, что пожелаете, но никакого целомудрия не может быть. Если есть любовь, ваш вопрос сам найдет истинный ответ.