Читать «Оксфордские страсти» онлайн - страница 21

– На железной дороге. – Ответ не слишком информативный, и Грейлинг поспешил сменить тему. – Сосиски тут отличные. – Он подчищал тарелку остатками хлеба. Потом решился задать вопрос: – Я, между прочим, пытаюсь одну даму разыскать, по фамилии тоже Лэнгдон. Джой Лэнгдон. А девичья фамилия была Диксон. Я уж подумал, не дай бог, умерла. Искал среди надгробий на кладбище, но Лэнгдонов там вообще нет. Слышали когда-нибудь про таких?

– Джойс Лэнгдон? Ннет…

– Не Джойс, а Джой. Джой Лэнгдон. Может, припомните?

Но толстяк покачал головой.

– Фамилия довольно распространенная, – сказал он. – Вон в «Панче» был карикатурист одно время, тоже Лэнгдон.

Грейлинг тут же потерял к нему интерес. Осушил свой стакан, кивнул на прощание и поднялся из-за стола.

* * *

Стивен и Шэрон Боксбаумы этим вечером пригласили на ужин двух гостей. Только что в дом вошел один из них – Генри Уиверспун. Он преподавал английский, был заядлый холостяк и жил в одном из больших домов на Коутс-роуд. Он уже начал стареть и совершенно облысел. Его широченные плечи (солидный плюс в юности, когда он пятнадцатым номером играл в регби за свой университет) теперь ссутулились. Но язык все еще острый, и его побаивалось не одно поколение студентов – с тех пор, собственно, как они значились старшекурсниками. Его гвардейские усы, ныне совершенно седые, также вызывали трепет у студентов: те за несколько дней могли отрастить лишь небольшие усики.

Стивен и Генри вышли в сад, где еще задержались последние лучи солнца. Хозяин и гость рассуждали, победил в Европе дух Просвещения или Романтизма или же проиграл сражение с алчностью.

У западного края сада Стивен соорудил холм – точнее, поручил это своему садовнику. Им привезли двести тонн почвы – строилась магистраль М40, соединявшая Бирмингем и Лондон прямой трассой, и почвенный слой продавали довольно дешево.

Холм уже зазеленел; сейчас на нем цвели примулы и колокольчики. На самом верху красовалась белая беседка. В ней и расположились джентльмены, дабы насладиться видом заката.

– Я бы сказал, что французы в общем и целом всегда щли за идеями Просвещения, – заметил Стивен. – Все крупнейшие фигуры были французами, верно?

– Не отрицаю. Однако… – Уиверспун подчеркнуто умолк, дабы придать своим словам особый вес, – я был в Париже в начале прошлого месяца и своими глазами видел, что бюст Вольтера неподалеку от Луары совершенно обезображен. Значит есть и такие, кто думает иначе. Инакомыслящее хулиганье, если позволите.

Стивен ничего не ответил. К ним направлялась его жена.

Шэрон уже поздоровалась с Уиверспуном, когда он пришел. Сейчас же, улыбнувшись им обоим и в знак благорасположения чуть поведя бедрами, сказала, что хотела узнать, хорошо ли им тут.

– Хорошо-хорошо, дорогая, спасибо, – сказал Стивен, однако в ответ не улыбнулся.

– Видите, Генри, какие у меня в этом году чудесные гиацинты? – спросила Шэрон. – Уже, конечно, перестояли немного, но все равно – такая прелесть!