Читать «Чеченская рапсодия» онлайн - страница 12

А Панкрат и правда не видел ничего вокруг, он торопился исправить допущенную ошибку любой ценой. Лошадь ворвалась на улицу с низенькими саклями и, осаженная всадником, взвилась на дыбы посреди дороги. Казак вращал зрачками, стараясь угадать, в каком из строений жили когда-то его жена Айсет и ее брат, разбойник Муса, но все сакли были похожи одна на другую. Прошло несколько лет с того момента, как он однажды увидел, из какого подворья девушка выбежала к нему на свидание. Мало того, тогда он наблюдал за аулом со стороны одинокой скалы, а теперь ворвался в него со стороны горных хребтов.

Поняв, что если он вломится не в тот дом, то исполнить задуманное вряд ли удастся, Панкрат помчался дальше. Лошадь донесла его до небольшой площади и закрутилась на ней волчком.

Всадник заметил стариков, сидевших у саманной стены, и подскочил к ним.

— Аксакалы, мне нужна сакля Мусы Дарганова, — понимая, что старейшины могут притвориться глухонемыми, сказал он им по-чеченски.

— А кто ты такой? — отозвался седобородый старик в татарской тюбетейке на лысой голове.

— Я Панкрат из казачьего рода Даргановых, — не стал скрывать хорунжий. — Замужем за мной Айсет, младшая сестра Мусы.

— Что тебе нужно от Мусы? — после долгого молчания задал вопрос все тот же аксакал.

Скорее всего, он был главным среди старейшин. Остальные старики искоса и недружелюбно рассматривали всадника, от них несло лишь угрозой.

— Захотел посмотреть на мать моей жены, — едва удерживаясь, чтобы не сорваться на грубости, казак пристукнул ручкой ногайки по луке седла. — На свадьбу не приходила, внуков еще не видала.

— Вы ее на свадьбу не приглашали.

— Если бы мы и послали сюда гонцов, то их бы все равно не приняли.

— Тогда что тебе нужно от Мусы и от его матери?

Панкрат соскочил с седла, подлетел к старейшине и с ненавистью прошипел:

— Ваш Муса захватил моего младшего брата в заложники! Хочу извести весь его поганый род, чтобы духом их не пахло.

— Зрачки старика налились животным бешенством, они помутнели так, что от глаз остались одни латунные бляшки: —

— Вряд ли тебе это удастся, — процедил он сквозь зубы. — В доме уважаемого Мусы сейчас находятся мужчины, они свернут шею тебе первому.

— Где этот дом и эти мужчины? — захлебнулся слюной Панкрат, который окончательно перестал владеть собой.

— Оглянись назад, поганый гяур, мужчины собрались за твоей спиной.

Панкрат вырвал шашку из ножен и медленно развернулся лицом к площади. То, что он увидел, принудило его опомниться. Перед ним, расставив ноги, столпились местные джигиты в рваных черкесках и бешметах, в залатанных рубахах, заправленных в синие полосатые штаны, которые, в свою очередь, были всунуты в овечьи носки до голеней, с турецкими чувяками с загнутыми носами на ногах. Несколько мгновений назад их здесь не было, но теперь этот нищий, зато вооруженный до зубов сброд, возник как из-под земли. На лицах всех без исключения горцев лежала маска презрения к чужаку, граничащая едва ли не с отвращением. И это ничем не оправданное выражение высокомерия вызывало у казака нестерпимое раздражение, заставляющее с удовольствием ощущать тяжесть клинка в руке и увесистость пистолета за поясом. Ему хотелось порубить всю эту толпу как лозу на пустыре.