Читать «Язык в революционное время» онлайн - страница 77

Народная мифология питается от образа героя, воплощающего идеал, восторгаясь фигурой, чьей личной биографии легко поверить и сопереживать, в особенности страданиям и жертвам, случившимися в этой жизни, символизирующей высокую цель. Так, Теодор Герцль закрепился в сознании людей в виде легендарного Царя Иудейского (несмотря на то что ему предшествовало движение «Любящих Сион» — Хибат Цион, или палестинофилов). Хаим Нахман Бялик стал поэтом-пророком, «заплатившим собственной кровью и плотью» (как он сам сознавался в своих стихах) за ту поэтическую искру, от которой в сердцах людей возгорелось пламя (несмотря на то что в период возрождения были и другие замечательные поэты, такие, как Шауль Черниховский и Яаков Штейнберг). Йосеф Трумпельдор (1880–1920), убитый во время обороны Тель-Хая (в Галилее), приобрел образ «однорукого героя» (хотя руку он потерял в 1905 г., защищая Россию от японцев). Йосеф-Хаим Бренер запомнился как факелоносец аф-аль-пи-кен, «несмотря-ни-на-что», — как будто его смерть в 1921 г. в Яффо от рук арабских повстанцев оправдала отчаяние и решимость его сочинений. А Элиезер Бен-Иегуда запечатлелся в памяти народа как отец языкового возрождения, положивший на этот алтарь собственную семью. Значение этих фигур приняло сверхчеловеческие масштабы в период между мировыми войнами, когда зародились и распространились в Эрец Исраэль и по всему миру ивритское образование, ивритоязычные школы и сионистские молодежные движения, когда жизненно необходимо было «завоевывать души» для сионистского дела. В обществе, построенном на догматической пропаганде, такие фигуры всячески лелеют; сегодня мы отдалились от них в достаточной степени, чтобы глубже исследовать факты и реальные исторические силы, формировавшие историю.

Но прежде чем изложить последовательность исторических событий, необходимо прояснить некоторые теоретические вопросы. Мы сделаем это в следующих двух кратких главах.

18. Социальное бытие языка

Важность возрождения языка иврит состоит не просто в эмоциях по поводу самого Языка как олицетворения возлюбленной «словесной плоти» («язык» на иврите женского рода), порожденной народом в изгнании, как это обычно представляется патриотами и писателями. И речь идет не просто о «мертвом» языке, который воскресили, тем самым символизируя «воскрешение» народа; или о Святом наречии, ставшем светским языком, обозначая секуляризацию нации; или о письменном языке, получившем привилегию стать разговорным и использоваться для ежедневной болтовни обо всякой чепухе, стать языком, на котором спорят между собой дети, как мечтал Бен-Иегуда, т. е. не только языком учености, но и языком семьи и повседневной жизни, соперничающим с галутным идишем.

Истинный успех возрождения иврита сочетает все эти факторы; но суть его состоит в создании ex nihilo и постоянном поддержании двух взаимосвязанных механизмов, каждый из которых необходим для существования другого. Мы имеем в виду:

1. Базовый язык индивида, который не обязательно должен быть его первым или единственным языком, но создает основу для его языкового функционирования. Отталкиваясь от этой основы, индивид может в любой момент осваивать более специализированные или исторические сферы языка, а также профессиональные арго или даже другие языки.