Читать «Приключения юнкора Игрека» онлайн - страница 83

— Не переловите! — усмехнулся дядя Сидор. — У меня все призы гвоздями приколочены — и мыло, и игрушки — все.

— А как же тогда выиграть? — воскликнул Борька.

— У меня другой принцип, — веско разъяснил дядя Сидор. — Хватанул крюком приз — вот и считай себе, что победил, так сказать, условного противника, в плен его взял. Как это говорят? Главное — не победить, а участвовать. Верно говорю? Вы приходите… Приходите… — дядя Сидор, приговаривая это, легонько подталкивал нас к входной двери. — Только смотрите, никому ни слова об этой игрушке. А будете болтать — не пущу.

Уже в коридоре через приоткрытую дверь в ванную комнату, я увидел, что ванна доверху полна песку. Ванна была прикрыта фанерой, но один уголок сдвинулся…

На улице я сказал Борьке:

— Знаешь, а бабуся была права — песок у него, в ванне он его прячет.

В ванне? Здорово!.. Слушай, а если бы в ванне у него уже было что-нибудь?..

Не волнуйся! — усмехнулся я. — За дядю Сидора Щипахина будь спок. Он бы тогда засыпал ваш песок во все кастрюли, в чайник и даже в карманы пальто, которое летом все равно, висит без всякого дела в шкафу. Понял?..

Как говорит Акрам — «Трюм пустоты не любит». И еще — «У акулы в брюхе найдешь все, кроме сытости».

КРИЗИС НА ПОЧВЕ КРЯКИНА

Выбравшись на улицу, стали мы с Борькой размышлять — почему Ромка Суровцев так спокойно отпустил нас? Почему не набросился с кулаками?

Борька сказал:

А я знаю — почему. Просто они ему ничего про кассету не сказали.

Вот-вот! — подхватил я. — И знаешь, почему не сказали? Да просто потому, что и сами пока не прослушали, что там у нас записано. Неужели Сиропов ничего не сказал в аэропорту?

Не знаю. Может, и сказал. А может, просто так отдал, чтобы не подумали, что это он нас и подговорил незаметно включить диктофон.

Он бы нам, кстати, и сейчас не помешал, у Щипахина.

— А там-то он нам зачем?

Чтоб знали, что он автомат стащил и у себя держит.

— А что! — встрепенулся я. — Хорошая тема для заметки! Погоди, как рубрика эта называется?

«Можно ли об этом молчать?»— напомнил Борька. В голосе его не было ни капли энтузиазма.

— Ты что?! — возмутился я. — Считаешь, что это неинтересно? Это ж отличная тема для заметки. Давай напишем!

Самохвалов пожал плечами:

Боюсь как бы он снова не сказал, что это тема для взрослой газеты.

Ничего подобного! — запротестовал я. — Для самой что ни на есть детской. Айда творить. Пошли ко мне.

Я предложил пойти ко мне, потому что у папы в шкафу была огромная стопка белой бумаги — точно такой, на которой, как мы заметили, писали в редакции Сиропов и Маратик. Я достал бумагу, листков пять протянул Борьке, столько же оставил себе, и мы уселись в разных углах моей комнаты, чтобы не мешать друг другу. Не прошло и минуты, как вдруг Борька подходит ко мне и спрашивает:

Володь, а еще бумага есть?

А тебе зачем? — не понял я.

Заметку писать.

Так я же дал.

Кончилась уже. Еще давай.

— Кончилась? — изумился я. — Ты чем там пишешь? Космической ракетой, что ли? Ишь, разогнался… А я еще и не начал.

Я достал было еще листков пять, но Борька засопел:

— Еще давай, не жадничай.