Читать «Зачем возвращается Путин? Всё, что вы хотели знать о ВВП, но боялись спросить» онлайн - страница 67

В принципе, конечно, можно послать на три буквы и Голикову с муженьком Христенко, и орду западных клевретов помельче. Но в сложившейся геополитической ситуации это будет автоматически подразумевать новые проблемы с Америкой. С западной финансовой системой. А значит, заставит русский народ затягивать пояса, отказываться от многих благ, которые Россия, как ни крути, уже поимела от экономического взаимодействия с Западом.

Однако не стоит отчаиваться, а надо просто быть хитрее. Хороший в этом смысле пример — ситуация с Голиковой. Переиграть Запад их же политикой можно и нужно. И, хоть убей, я не могу взять в толк, почему этого не понимают орды державников-патриотов? Не спасли СССР тысячи подводных лодок. Ни одна из них не приплыла по Москве-реке и не шарахнула по окнам кабинета Горбачева. Мир изменился, и теперь в нем надо быть не просто сильным, но умным и гибким.

Почему гайдаровщина жива при Путине

Я как-то беседовал на эту непростую тему: почему усилия нынешней власти состоят лишь в том, чтобы вставлять палки в некогда пущенное с горы ельцинское колесо, а не являются кардинальными переменами, — с главным редактором «Литературной газеты» Юрием Поляковым, которому задавал те вопросы, которые наверняка вертятся сейчас на языке и у вас.

— Если все 1990-е годы формировался класс богатых и сверхбогатых, то совершенно очевидно, что формировался он прежде всего с ориентацией на интересы западной политики и экономики, — ответил мне Юрий Михайлович. — Шла сдача страны по всем параметрам! Начиная с позорной козыревской международной политики по шельфам!..

Этим же занимался не один человек: был огромный слой предпринимателей, чиновников, политиков. Куда они делись? Никуда не делись — как были, так и есть! И без того, что наш бизнес, наш политический класс начнет работать на интересы страны и интересы народа, — ничего не изменится!

— Руки не доходят у Владимира Владимировича или очень сложно все это менять? — уточнил я.

— Конечно, сложно! Вот говорят: почему Сталин, если он был такой государственник в душе и по сути, не закрыл коммунистический проект и формально не восстановил все как при царе-батюшке? Но дело в том, что инерция раскрученного проекта и вовлеченных в него людей такова, что все это сразу остановить невозможно. Все делалось постепенно…

Даже для введения такой мелочи, как погоны, нужно было дождаться 1943 года. Если бы Сталин ввел погоны в 1933 году, то мог запросто лишиться своего поста, поскольку погоны были символом белогвардейщины. Сегодня мы имеем аналогичную ситуацию! В маховик, запущенный в 1990-е, вовлечена огромная масса людей, вложены колоссальные средства, в нем существуют огромные связи, в том числе и транснациональные…

Китайцам в отличие от нас удалось достичь своего успеха прежде всего потому, что они реформировали экономику, а политику не трогали, либерализация экономики шла постепенно, а не методом шоковой терапии. У нас же все сразу стало можно!

Вот, на мой взгляд, главный ответ по поводу продолжающегося засилия гайдаровщины в Министерстве финансов России, от которой воротит, как вы убедились, как либералов, так и патриотов. Аппетиты монетаристская модель экономики в России вызывает, похоже, исключительно у Дяди Сэма и его марионеток. «Кудрин в составе правительства представляет ту группу, которая привержена принципам фундаментального монетаризма, — подтвердил мне в свое время покойный академик Абалкин. — Вот он последовательно и воплощает эти принципы в жизнь».