Читать «Сладкий хлеб мачехи» онлайн - страница 19

— Может, все-таки сначала в больницу, а потом в институт? — тщательно вытирая ладонь носовым платком, озабоченно обратился он к ней.

— Нет, нет… Не надо в больницу. Вообще не надо. Со мной все в порядке, честное слово. Подумаешь, локоть разбила. Давайте лучше на стройфак поедем, сегодня последний день…

— Да успеем, не волнуйтесь.

— Э, мужчина, вы… это! Одним «успеем» не отделаетесь! И «спасибом» тоже! Подвиг-то заценить надо! — весело крикнул кто-то из толпы, и Бася сердито махнула рукой в сторону шутника.

— Ладно, разберемся! — сердито проговорил мужчина, плюхаясь рядом с ней на водительское сиденье. — Как будто я не понимаю, что надо, а чего не надо…

— Вы не обращайте внимания, пожалуйста… — тихо проговорила Бася. — Мне и правда ничего не надо, вы не подумайте…

Мужчина ничего не ответил. Повернув ключ зажигания, рванул с места, лихо вырулил на проезжую часть. Пристроившись в нужный ряд, искоса глянул на Басю.

— Надо бы вам руку перевязать…

— Ничего-ничего, я вам сиденье не испачкаю! Сейчас, у меня где-то носовой платок был…

— Да не боюсь я за сиденье, еще чего! — с досадой произнес он, глядя, как она торопливо роется в недрах своей сумочки. — Странная вы какая, честное слово. Я теперь, можно сказать, ваш вечный должник, а вы за машину мою переживаете. Что вы, ей-богу…

— Тетя, тебе очень больно, да? — вдруг слезно пропищал с заднего сиденья малыш и всхлипнул виновато и запоздало.

— Нет, что ты, совсем не больно! — повернулась к нему Бася, улыбнулась ободряюще. — А ты как? Очень испугался, да?

— Нет. Совсем не испугался! Я, честное слово, падать на тебя не хотел, тетя. Я нечаянно. Я больше не буду.

— Да уж… Больше не надо, пожалуйста.

— Теть… А как тебя зовут?

— Меня? Меня Басей зовут… А тебя, я слышала, Глебом, да?

— Как? Как вас зовут? — удивленно повернул к ней голову мужчина.

— Бася… А что?

— Бася — это Барбара, что ли?

— Ну да…

— Хм… Интересное у вас имя. Вы что, полячка?

— Нет. Я не полячка, я обыкновенная. Я с Алтая приехала, в институт поступать.

— А фамилия ваша, надеюсь, не Брыльска?

— Нет. То есть почти… То есть фамилия тоже похожа. Брылина я. Барбара Брылина.

— Ну вы даете, Барбара Брылина! Это что ж тогда получается? Это же прямое покушение на славу польской актрисы получается, ни больше ни меньше!

— Да нет, я не на славу… Это просто мама меня так назвала. Случайно. Когда я родилась, еще и фильм этот по телевизору не показывали…

— Да? Надо же… А кстати, вы совершенно зря оправдываетесь. Вы чем-то на эту актрису похожи. Отдаленно, но похожи. А меня зовут Вадим. А это, стало быть, Глебка, сын мой, вами спасенный. Еще раз спасибо вам, дорогая Барбара! Вы просто героическая девушка! Я думаю, что ваша тезка наверняка на такой подвиг бы не решилась.

— Ой, да ну что вы… Я и сама не поняла, как это у меня так вышло. Будто в спину толкнуло… И давайте больше не будем об этом, ладно? А то мне неловко.

Отвернувшись к окну, она зажмурилась от прилетевшего в лицо жаркого ветра, непривычного, насквозь пропитанного запахами большого города. И сам город плыл за окном тоже непривычно — слишком большой, слишком шумный, слишком суетливый. Много машин, много людей, красные трамваи звенят жалобно, ядовитая зелень газонов лезет в глаза. Деревья стоят мертвыми декорациями. У них в Семидолье идешь и слышишь, как листья шумят, друг с другом разговаривают. А здесь такой шум, и жара, и стаи тополиного пуха вьются суматошно, бросаясь нервно из стороны в сторону, как потерявший разум больной.