Читать «УШУ: традиции духовного и физического воспитания Китая» онлайн - страница 17

Описание животных, прочно входя в сознание занимающихся ушу, могло изменять кинематику его движений, а на более сложных этапах — и манеру его мышления. Поэтому человек не столько подражал природе, сколько обнаруживал в ее обитателях самого себя, предполагая в чужом движении безграничность собственных возможностей. В традиционной китайской философии не было различий между понятиями «тождества» и «подобия». За основу бралось именно подобие, т. е. человеку не обязательно было полностью походить на подражаемое животное. Достаточно было сымитировать несколько характерных признаков, например, издать крик орла, сформировать особую позицию ладони — «лапу тигра», прыгнуть, как обезьяна. В этом случае считалось, что человек полностью идентичен животному, так как набрал определенное количество признаков требуемого объекта. Такой чисто китайский подход давал возможность имитировать нескольких животных сразу, „Р добиваясь полного внешнего сходства с ними. Мастера стиля суньбинцюань («Кулак полководца Сунь-цзы») учили, что необходимо иметь «драконью поясницу, орлиный глаз, змеиные нош, а в передвижениях походить на ласточку».

Подражание «образу и форме» можно встретить в сотнях стилей ушу. Например, в стиле шаолиньцюань одним из самых мощных технических действий считался прием «яростный тигр вырывает сердце» — резкий прыжок вперед и удар «лапой тигра» снизу вверх. В стиле мицзунцюань («Стиль Потерянного следа») есть много движений, название которых связаны с мифической птицей Феникс — «Феникс взлетает с красной горы» _ одновременный удар коленом и кулаком, «Красный Феникс расправляет крылья» — одновременные блок одной рукой и удар другой.

Во время выполнения таких движений следует соблюдать принцип имажинарности, т. е. реально представлять образ данного животного. Характерно, что большинство стилей сянсинцюань рекомендовалось изучать в «подходящем месте», Так, «стиль Змеи» — в высокой траве или скалистом ущелье, «стиль Утки» — на птичьем дворе, «стиль Журавля» —на берегу озера. Весь этот декор из обстановки и движений был призван навеять прежде всего внутренний образ, уже не зависящий от внешней формы, а поэтому и называемый «бесформенным». Истинный мастер сянсинцюань не зависел от обстановки, ему уже не надо было досконально воспроизводить характерные движения животного, так как его образ вошел ему уже в плоть и кровь. Этому соответствует сентенция основополагающего даосского трактата «Дао дэ цзин»: «Великий образ не имеет формы», поэтому учитель ушу воплощал собой некий Великий образ, независимо от того, какой конкретно стиль животного он практиковал. Это было похоже на некую драгоценную жемчужину, скрывающуюся в сердцевине бойца ушу. Один из речитативов ушу говорит об этом так: «Форма и бесформенное сочетают в себе абсолютно ложное и доподлинно истинное. Внутри формы таится игла, а в ее сердцевине — учение о сокровенном».