Читать «Люди, корабли, океаны. 6000-летняя авантюра мореплавания» онлайн - страница 79

Мысль о том, что США лидируют в постройке парусников, не давала спокойно спать владельцам английских верфей, и они поручили своим инженерам ответственное задание: разобраться во всех деталях конструкции американских клиперов. Вскоре подобные суда были заложены и на британских верфях. Киль, шпангоуты и весь остальной набор были железными, обшивка — деревянная (композит). В результате такого сочетания новые парусники, прозванные «морскими скакунами», приобрели еще большую скорость. Впервые появилась возможность доставлять в Европу несравненные калифорнийские фрукты.

Не собирались плестись в хвосте и немецкие верфи. Георг В. Глаузен, работавший на Текленборг-верфи в Геестенмюнде, сконструировал самый большой для того времени парусник — Прейссен (Пруссия). Он имел 133,2 м в длину, 16,4 м в ширину и осадку в полном грузу 8,23 м. Водоизмещение его составляло 11 150 т, а площадь парусов 5560 м2. После восьми лет успешной морской службы этот парусник пал жертвой столкновения с английским пароходом, совершающим рейсы через Ла-Манш. Пароход рассчитывал пересечь курс Прейссен, но недооценил его скорости.

Длинного Джона «зашанхаили»

Ноябрьские шквалистые ветры проносятся над Ирландским морем — от Ньюпорта до причальных стенок Бристоля. Шторм завывает в такелаже стоящих на якоре судов.

В узких портовых переулках сырость пронизывает до костей, а туман еще гуще, чем обычно в это время года. Из полуоткрытой двери «Капитана Бренли» в нос прохожему ударяет сложный букет запахов грога, голландского табака и жареной рыбы.

В этом портовом кабачке, несмотря на ранний вечерний час, царит уже веселое оживление. Под аккомпанемент расстроенной гитары подвыпившие моряки, широко разбрасывая ноги, танцуют с легкими на знакомство портовыми красотками. Другие, обняв друг друга за плечи, горланят шанти. То в одном, то в другом углу зала слышатся обрывки разноязычной речи. Над керосиновой лампой плавает, слоится голубоватый табачный дым.

Хозяин, одноглазый крепыш с исполосованной старыми рубцами лысиной, как раз откупоривал новый боченок рома, когда в кабачок ввалились трое мужчин с жесткими, обветренными лицами. Старшему из них можно было дать все пятьдесят. Троица проследовала к грубоотесанному столу, за которым пировала компания молодых матросов. Нашлось место и для них.

Никто из захмелевших морячков и не подозревал, что за люди подсели к ним. А были это собственными персонами капитан, штурман и боцман с американского клипера, который на следующее утро должен был выходить в море с эмигрантами на борту, но до сих пор не имел укомплектованного экипажа. Явились они сюда вовсе не затем, чтобы разогнать скуку, хотя и старались всячески произвести именно такое впечатление. Неприметная матросская одежда, в которую они предусмотрительно вырядились, не вызывала ничьих подозрений.

После нескольких стаканчиков джина между обеими компаниями наладился контакт. Выяснилось, что веселые гуляки, соседи по столу — норвежцы и шведы, завербовавшиеся на английский китобоец. Через два дня он должен был уйти на два года на промысел в антарктические воды. У моряков были все основания к тому, чтобы еще раз «на полную катушку» вкусить радостей портовой жизни!