Читать «Слишком жаркий Кипр» онлайн - страница 71

На экране монитора был пустынный коридор отеля. Потом появился невысокий, прихрамывающий человек в фирменном комбинезоне. Он открыл своим ключом дверь, и исчез в комнате. Судя по часам в углу экрана, он был внутри больше пятнадцати минут. Затем он появился в коридоре, и, закрыв дверь на ключ, пошел по коридору. Мишка был готов поклясться, что его хромота при этом прошла, и только сделав несколько шагов, он снова начал хромать. Не успел он скрыться за углом коридора, как в нем появилась филиппинка с ведрами и швабрами, начал рыться по карманам в поисках ключей. Она открыла дверь, и исчезла внутри номера. Из него она просто вылетела, как пробка, и убежала туда же, за угол. И лишь потом в кадре появилась кутающаяся в халатик Ленка Зубрилина.

— Занятное кино, — пробормотал Зверев.

— Черт, это он! — сказав это, Юрий даже вскочил на ноги. — Это он, тот самый грек в камере. Другой зачес волос, даже цвет другой, другие усы, он вчера ночью не хромал, но это был он!

— Откуда ты знаешь? — не поверил Батов.

— Пропорции тела. Большое туловище, крупная голова, короткие руки и ноги.

Потом он на секунду задумался, хлопнул себя по лбу ладонью, и тут же зашипел от боли.

— Подай-ка мне те бумаги, — велел он Ольге, сам баюкая выбитую кисть руки.

— Какие бумаги? — не поняла она.

— Простые. Ты на них сидишь.

Ольга смутилась, но, приподнявшись, собрала с кресла, и отдала Юрию самую интересную часть досье Харымова.

— Вот, почитайте! — он протянул одну из бумаг Звереву. Тот вслух поведал всем про отравление атомного академика, особенно выразительно выделив при этом приметы загадочного столяра.

— Да, похоже, это он, — согласился Зверев. — Судя по всему это киллер со стажем. И какое разнообразие методов убийства! Это вам не малолетка с перепиленным газовиком в подъезде.

— Я насчитал восемь нераскрытых убийств со схожим почерком, — пояснил Юрий. — Либо выстрелы в затылок, с двумя дырками рядышком, либо яд, либо автокатастрофы. Но как я после этого мог лопухнуться, и пропустить его там, в камере!? — Астафьев просто негодовал на самого себя. — Я же его вычислил, все его приметы. И после этого у меня даже мысли не шевельнулось, что он это тот самый, случайный грек.

— Значит, хороший артист этот ваш киллер, — сделал вывод Батов.

Но еще больше в этом момент досадовал сам Мареш. Ему стоило таких трудов попасть в одну камеру с этим проклятым русским, дождаться, когда все уснут. После этого он вытащил из своих волос тонкий, трехмилимитровой толщины стеклянный пенал с заключенной в ней иглой, не более сантиметра в длину. Игла эта была смазана сильнейшим нервно-паралитическим ядом. Он уже вытащил иглу из пенала, и тут началась эта заваруха дагестанца с попыткой удушения этого проклятого мента. Первые секунды драки были настолько хаотичны, что Мареш потратил все усилия, чтобы не уколоться самому. Он уже не мог в таких условиях вставить иглу обратно, как и не мог просто ее выкинуть. Это все было очень опасно, прежде всего, для него. Он мог уколоться и сам, один толчок, и все будет для него кончено. Игла автоматически обламывалась, когда входила в тело. Все еще больше запуталось, когда матросик вскочил на ноги, и начал бить ногами обоих дерущихся. Тут еще этот лязг ключей, крики полицейских. Мареш понял, что у него в запасе осталась какая то доля секунды, чтобы избавиться от ручной смерти. Он провернулся на месте и вонзил иглу в мягкое место… Алибека. Ей богу, Мареш не хотел смерти этого парня, просто за миг до этого на этом месте были ягодицы Астафьева. Тот буквально за три секунды до этого жуткого укола, собрав все силы, со стоном победив боль в руках, сумел крутануться, и подмять под себя дагестанца. Но силы молодого парня были гораздо более обширны. Он крутанулся, оказался наверху и сдавил горло своего врага, как уже казалось, окончательно, наверняка! Именно в этот момент игла вонзилась в ягодицу Алибека. И тут же руки, ноги, тело дагестанца закаменело в последнем, жутком ступоре. Этим своим вмешательством Мареш невольно сохранил Астафьеву жизнь. Именно от этого чех и выходил из себя. Он не только не убил свою жертву, но и, выходит, спас ее от смерти!