Читать «Том 2. Произведения 1909-1926» онлайн - страница 5

— Весь лес и сведут, — успел вставить чиновник.

— Добрейший мой, — только од четверти в отрубе, од четверти! Од чет-вер-ти, — не весь, нет! О-о, это шельмовство бы было, как сказать, если бы весь!.. Вот… Двадцать две фермы в аренде — девьять тысяч доходу… ежегодно… Пруды з рыбой!.. Два пруда рядом, как сказать, возле-возле дому, один в лесу… Дом баронский — роскошь! Эт-то роскошь, та роскошь, я вам говорю!.. Громаднейший замок, грандиезный!.. Два этажа, башня — гранит, чистый гранит, и никакого веку не будет, и ни-ни-ни-ни!.. Постройки какие, — вот я вам скажу, — э-э… Немцы-то народ не глупый, не-ет! Немцы — то первоклассный народ, клянуся вам богом!

— Как же, и обезьяну выдумал, — вставил чиновник.

— Образцовое хозяйство, — как сказать, — образец та образец!.. Шо там обезьяна? — Ерун-да-а!.. Шестьдесят семь дойных коров, племенных, как сказать, голландских, короткошерстых, — шутка?!. Вот живой инвентарь, как сказать, га?! Рабочих лошадей — тридцать пьять: здоровы, кормлены, не биты… а? — Вот то хозяйство!

— Стоят — даром овес едят, — опять вставил чиновник.

— О-о, не даром! Поверьте, добрейший, не даром! Как можно, та как можно!.. А бревна на лесопилку возить, как сказать? А доски на станцию? На бумажну фабрику обрезки-шестифутовки, как сказать, — еловые? На моих лошадях, голубчик, возят…

— Значит, опять доход.

— До-хо-од! Доход, добрейший! Ро-бо-та! О-о, это большое дело, как сказать!.. Человек — ро-бо-тай, лошадь — ро-бо-тай, дерево — рроботай, трава растет, как сказать, — и траву в роботу, гей-гей, шоб аж-аж-аж!.. Прело, горело, чтобы пар шел! Вот как надо, добрейший мой! Надо, как дятел носом дупло долбит: в од-ну точку, в од-ну точку… А з тих, шо как бу-ря, как ветер носятся, как сказать, как гро-ом, — з тих… з тих… Есть така пословица, извините за выраж'ение: хочь бы пьёс, абы б яйца нес!..

Так говорил Антон Антоныч долго и упорно. Был вечер, зажгли газовый фонарь, даме, видимо, хотелось спать, и муж ее все чаще делал ворчливые вставки в речь Антона Антоныча.

В Орле они вышли. Два студента тут же сели в купе, и, подмигивая на уходившего чиновника, сказал им Антон Антоныч:

— Бог з ним! Во-от наказание господне!.. Все сидел та ворчал, как… как… Ен'ох, как сказать!

— Почему Ен'ох? — спросили оба.

— Как Ен'ох, ну! Как Ен'ох, когда его на небо живым брали… Вкоренился за сколько сот лет, врос корнями в землю, а его берут… Тащут… Насильно, как сказать…

Потом он вспомнил, что у него три сына, тоже студенты, и долго и громко, хотя была уже глубокая ночь, говорил о своих сыновьях-студентах.

II

Когда подъезжал Антон Антоныч к Тростянке, день был ласковый, небо близкое, теплое, земля золотистая, горячая от спелых хлебов; по дороге навстречу ему кряхтели домовито пахучие воза, загорелые мужичьи лица сыто лоснились от легкого пота; бабы визжали на косовице… густо была замешана жизнь.