Читать ««Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже Люфтваффе?» онлайн

Андрей Смирнов

«Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже Люфтваффе?

Предисловие

Пожалуй, не будет преувеличением утверждать, что до 1988—1989 гг. изучение истории Великой Отечественной войны в нашей стране преследовало не столько научные, сколько пропагандистские цели. Военные историки, по существу, должны были заниматься антинаукой: вместо того чтобы, выявляя, критикуя и анализируя исторические источники, устанавливать истину, им приходилось комментировать, иллюстрировать и пропагандировать истину, установленную за них априори – истину, спущенную из коридоров власти и призванную эту власть укреплять. От советского военного историка требовался, по существу, лишь подбор фактов, «зримо показывающих» «преимущества советского общественного и экономического строя», «превосходство военной организации социалистического государства над военной машиной фашистской Германии», «руководящую роль Коммунистической партии в организации отпора врагу», «несокрушимое морально-политическое единство советского народа», «массовый героизм советских людей», «высокое боевое мастерство советских воинов» – и т.д. и т.п. Если же таких фактов не хватало или не было совсем, то их попросту придумывали – занимаясь, таким образом, той самой фальсификацией истории, в которой в СССР не уставали обвинять «буржуазных исследователей». Приведем лишь один пример. «Пехота мало маневрирует, не применяет методов обхода и окружения, действует в большинстве случаев в лоб», – так оценивались действия войск 11-й гвардейской армии в Орловской операции (июль 1943 г.) в составленном вскоре после этих событий докладе представителя Генштаба при Западном фронте полковника А.И.Харитонова¹. А вот что можно прочесть о тех же действиях в мемуарах бывшего командующего 11-й гвардейской И.Х.Баграмяна (являющихся, как и большинство мемуаров советских военачальников Великой Отечественной, не столько собственно воспоминаниями, сколько попыткой исторического исследования): «Командиры полков избегают брать сильно укрепленные высоты и населенные пункты лобовыми атаками, стараются обходить их с флангов, нападать с тыла»...²

Реальные же, но неудобные для пропаганды «славного прошлого советских Вооруженных Сил» факты либо отрицались, либо замалчивались, либо, на худой конец, тщательно ретушировались и представлялись полубезобидными «временными неудачами», «определенными трудностями» и «отдельными недостатками»... Столь же «научной» была и критика нелестных для советской стороны оценок, содержавшихся в источниках и литературе противоположной стороны – например, в мемуарах немецких военачальников. Эти оценки – если они вообще не замалчивались – попросту, без какой-либо аргументации, объявлялись «клеветой» и «измышлениями»...

Соответственно, принижались успехи и замалчивались сильные стороны врага – сплошь и рядом изображавшегося чисто по-пропагандистски, в карикатурном виде. Ярким выражением этого преобладания пропаганды над наукой, эмоций над трезвым анализом были пропагандистски-пренебрежительные термины и обороты, характеризовавшие немецкую армию и проникшие не только в научно-популярные, но и в научные (по форме) советские издания: «гитлеровские вояки», «фашистские стервятники», «воздушные пираты», «вражеские орды» и т.п. Противник, по существу, не изучался советскими военными историками вообще!