Читать «Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?» онлайн - страница 267

В феврале 1940-го в запасных частях ЛВО станковые пулеметчики «технике стрельбы» были «обучены плохо» – но весной «дорепрессионного» 1935-го в умении работать на станковых пулеметах «отставали» и бойцы кадровой и приграничной (!) 96-й стрелковой дивизии передового (!) УВО/КВО, а в 23-м стрелковом полку 8-й стрелковой дивизии передового же БВО «элементарными навыками» обращения с «максимом» не владели даже проучившиеся три с половиной месяца в полковой школе²⁶⁵ (которая по определению должна была прививать более прочные навыки, чем запасной полк).

В «дорепрессионном» же 1936-м навыками стрельбы из станкового пулемета бойцы плохо владели и в обеих освещаемых с этой стороны источниками стрелковых дивизиях БВО (и в том числе в элитной 2-й!), и во всех проверенных на этот счет стрелковых дивизиях ОКДВА (в 21-й, 26-й, 32-й, 39-й, 40-й и 59-й)…

В обеих стрелковых дивизиях КВО (24-й и 96-й) и в единственном стрелковом полку БВО (109-м), степень овладения техникой стрельбы из станкового пулемета в которых в этот период освещают источники, бойцы не умели подготовить «максим» к стрельбе еще и накануне, и в момент начала чистки РККА, в июне – середине июля 1937-го…

А у бойцов-пехотинцев ОКДВА, как отмечалось в составленной штабом этой армии справке о состоянии ее боевой подготовки к 15 июля 1937 г., к моменту начала массовых репрессий «нетвердыми» и «поверхностными» были «основные практические навыки при стрельбе» из всех видов стрелкового оружия!²⁶⁶

Неумение наблюдать за полем боя и отыскивать цели в советской пехоте также было распространено и в 1935-м (из 6 стрелковых дивизий УВО/КВО, БВО и ОКДВА, материалы весенне-летних проверок выучки которых сохранились, оно было выявлено в двух – 21-й и 51-й, и еще осенью им отличалась пехота всей Приморской группы и 34-й стрелковой дивизии Приамурской группы ОКДВА). В ОКДВА «к самостоятельному, инициативному решению огневых задач» боец не был готов и в мае 1936-го, а в КВО – как можно заключить даже из не склонного признавать свои провалы годового отчета этого округа от 4 октября 1936 г. – «вполне сознательного и самостоятельного стрелка» не удалось «воспитать» и к осени этого года²⁶⁷. А к моменту начала массовых репрессий, как мы уже видели из директивного письма А.И. Егорова от 27 июня 1937 г., «твердых навыков» в наблюдении за полем боя, выборе места для стрельбы «и проч.» пехотинцы не имели во всей Красной Армии²⁶⁸.

Как мы уже показали в главе 4, уровень выучки бойцов-пехотинцев запаса тоже был низким еще до чистки РККА.

Б. Танкисты

Сведений о выучке бойцов-танкистов и танковых подразделений в опубликованных источниках и литературе очень мало. Известно (по-видимому, из отчетов соответствующих соединений об участии их в финской кампании), что личный состав 1-й и 34-й легкотанковых бригад к началу войны был подготовлен хорошо и что «особенно хорошо были обучены» механики-водители 1-й бригады²⁶⁹. Тем не менее, отметил приказ наркома обороны № 120, танки «имели ряд недочетов в своей боевой выучке, особенно в вопросах взаимодействия с пехотой и обеспечения ее успеха в бою». Вне всякого сомнения, к танкистам относится и другое замечание того же приказа: «Во всех родах особенно плохо была поставлена служба наблюдения»²⁷⁰. «[…] Когда я расспрашивал десятки экипажей, – свидетельствовал в декабре 1940-го бывший начальник танковых войск 7-й армии генерал-майор танковых войск Б.Г. Вершинин, – что они видели на поле боя и где располагались огневые точки противника, они не могли этого сказать. Попал снаряд, загорелся танк, а откуда стреляно, они не могли сказать»²⁷¹.