Читать «Административно-правовое регулирование службы в органах и учреждениях прокуратуры Российской Федерации» онлайн - страница 24

На наш взгляд, приведенные выше точки зрения на прокуратуру как элемент или особый вид исполнительной власти представляются неверными, поскольку в соответствии со статьей 21 Федерального Закона «О прокуратуре Российской Федерации» федеральные министерства, государственные комитеты, службы и иные федеральные органы исполнительной власти поднадзорны органам прокуратуры. Прокурорские работники не занимаются управлением государственными делами, не принимают никаких управленческих решений в отношение широкого круга лиц. Правоприменительная деятельность органов прокуратуры не является формой государственного управления. Следовательно, прокуратура не относится и не может быть отнесена к исполнительной власти.

Необходимо отметить, что в ноябре-декабре 1998 года и январе 1999 года по разработанной управлением правового обеспечения и согласованной с руководством Генеральной прокуратуры и НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ методике были изучены проблемы определения места прокуратуры в политической системе российского общества. В ходе исследования в 17-и субъектах РФ проведено анкетирование депутатов законодательных органов, глав администраций и работников администраций городов и районов, работников контрольных органов, судей, сотрудников МВД, ФСБ, работников таможенных органов, прокуратуры. Всего в анкетировании приняло участие 2456 респондентов, в том числе 719 работников прокуратуры, при этом 73 % опрошенных имели высшее юридическое образование. Оно проводилось на добровольной основе, по принципу анонимности заполнения опросного листа. Результаты исследования показали, что 13,8 % полностью поддержали мнение о том, что прокуратура является органом исполнительной власти, 17,6 % частично разделили это мнение, 62,4 % полностью не согласны с такой позицией. Работники прокуратуры высказались по этому вопросу следующим образом: «полностью не поддерживаю» – 78,7 %, только 6 % «полностью поддерживаю», 14,3 % – частично «за».

Судебная власть и прокуратура. Единственная посвященная прокуратуре статья 129 Конституции находится в главе 7 «Судебная власть». Подобное содержит некий намек на место прокуратуры в системе органов государственной власти.

Как определяет В.А. Лазарева, «судебная власть есть исключительное правомочие специальных органов государства, состоящее в рассмотрении и разрешении в особой процессуальной форме социальных конфликтов правового характера». Конституция устанавливает, что судебная власть реализуется в форме правосудия, которое осуществляется только судом посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (часть 1 статьи 11, части 1 и 2 статьи 118). Отсюда следует, что никакие другие государственные органы, кроме судов, не могут осуществлять судебную власть и, соответственно, составлять ее структурные элементы. Тем не менее, в юридической литературе высказывается и противоположная точка зрения. Так, В. Б. Алексеев и К. Е. Колибаб, полагая, что понятие судебной власти не ограничивается органами, осуществляющими правосудие, а включает и иные ее формы, такие, как прокуратура, отмечают при этом, что «полномочия прокуратуры во многом выходят за рамки судебной власти, но отделять ее от судебной власти, когда конкретными мерами прокуратуры обеспечивается восстановление законности и пресекаются нарушения правопорядка, было бы также неправильным». Авторы обосновывают идею о том, что прокуратура как универсальный орган государственного контроля обеспечивает реализацию соответствующих функций власти судебной, а вне прокурорского надзора эти функции вообще остались бы лишь благими пожеланиями и декларациями. Указанные ученые выделяют признаки, объединяющие прокуратуру и суд, такие как общность целей деятельности в судопроизводстве, взаимодополнение и взаимосвязь в процессе их деятельности и социальном предназначении в обеспечении законности и правопорядка, единство гарантий, обеспечивающих их самостоятельность и независимость при выполнении задач о защите интересов человека и гражданина.