Читать «Год быка--MMIX» онлайн - страница 16

Твор­ческий путь Булгакова начина­ется с ностальги­ческой «Белой гвар­дии», в центре которой светлый образ дома на Андреевском спуске, тёплых семей­ных и дружеских отно­ше­ний, образ род­но­го Города. Киевские страницы булгаков­ской про­зы написаны тёплыми и мягкими кра­сками, отлич­ны­ми от контрастных и резких зарисовок москов­ской жизни. Это и есть та нос­тальги­че­с­кая эстетика, которой Булгаков вполне владеет. И если бы воз­вращение к это­му методу спасало бы ситуацию, а об­разы родного Киева могли дать Булгакову больше, чем уже дали, то и не нужна была бы эта трижды клятая, но неиз­бежная и заворажива­ющая Москва.

Твор­ческая интуиция Булгакова точно знает, что воз­вращаться некуда. Того Киева и той жизни уже не вернёшь. Да и в самой «Белой гвардии» неиз­мен­ный и покойный отцов­ский дом, согретый те­плом дружбы и семейной любви, находится в эпицентре революцион­ного вихря, истори­ческого ката­клизма необъяснимой, трансцендентной природы. Кстати, у Тарков­ского в «Солярисе» тоже есть этот образ отчего дома посреди опасного и чуждого океана глобальных вихрей.

Уже в «Белой гвар­дии» тёплая человечная эстетика обрамлена морозным фоном смерти и раз­ру­шения. Из столкно­вения двух начал: жизни и смерти – уже здесь нарожда­ется тонкая линия, обо­знача­ющая третий путь пере­жи­вания и преодо­ления смерти, путь мистерии. Уже здесь, в полной неразберихе на улицах Го­рода, в дыхании смерти, толкнув­шей героя на запрятан­ную от чужих глаз Мало-Прова­льную улицу, в таин­ствен­ный «какой-то белый, сказочный многоярусный сад», можно ви­деть тот же образ же­ла­емого небесного покоя, что и в фина­льных главах «Мастера и Маргариты». То­лько идти к этой цели герою придётся буква­льно через цар­ство мёртвых.

Как ни притяга­тельна для Булгакова киевская тема, как ни греют ностальги­ческие образы, но судьба-злодейка направляет героев на един­ствен­но воз­можный в столь грозных обстоя­тель­ствах путь мистерии, преодо­ления смерти. Для того чтобы найти этот скрытый путь, эту таин­ствен­ную калитку за углом Мало-Провальной Булгаков обязан, как честный художник, про­йти и другим путём – вле­че­ния к смерти. Как соб­ствен­но и его герой, «забывший» снять офицерскую кокарду. Соб­ствен­но, этот путь рас­пада и раз­ру­шения наш «белогвардейский» писа­тель про­делывает вместе с героями в пьесе «Бег». Благо художнику нет нужды испыты­вать судьбу лично, доста­точно и твор­ческой инту­иции, чтобы предугадать бес­смыс­лен­ный и пошлый финал.

Две главные пьесы: «Дни Трубиных» и «Бег» – это два пути, а объединяет их интуитив­ное чув­ство недостижимой цели. Конечно, писателю и большин­ству его читателей и зри­те­лей хотелось вер­нуться в довоен­ный мир, сметён­ный революцией, к родным истокам про­стой рус­ской жизни. Но этот утерян­ный мир можно вос­создать то­лько на сцене МХАТа. И тем более нет для рус­ского человека жизни там, за морями, в отрыве от Рос­сии. А есть то­лько один реа­льный путь – вместе с вихрем ре­во­люции через цар­ство теней, к иной, ново­й жизни…