Читать «Мастера и шедевры. Том 3» онлайн - страница 262

Хотелось бы поделиться одним, пожалуй, самым сокровенным ощущением, которое переполняет мое сердце. Я бесконечно благодарен судьбе, что уже больше полувека связан с миром искусства. Разное я испытал, но основное — это преклонение перед прекрасным и теми великими мастерами, которые воплотили свое чувство в картины.

Бесконечно благодарен своим учителям Игорю Эммануиловичу Грабарю и Александру Александровичу Дейнеке, всем дорогим друзьям, которые помогли мне.

Ярче всего выразил это чувство Михаил Булгаков. Он написал: «Надо любить своих героев».

С. Коненков. Нике

ЭПИЛОГ

Планировать шедевры — все равно что сначала написать мемуары, а потом жить по ним.

Н. Акимов

Париж, Лувр. Вечереет. В серебряных сумерках мерцает беломраморная Афродита Милосская. У подножия античной статуи — небольшой человек в черном костюме. Он застыл в неловкой позе. Чуть прикрытое упавшими волосами бледное лицо его залито слезами. Темные глаза широко открыты.

Генрих Гейне. Один из самых ироничных, пронзительно остроумных людей XIX века. Мало кто как он мог уничтожить противника одним едким словом, единственной разящей строкой. Усмешкой. Меткой метафорой. Но Гейне знал, что такое восторг.

Ирония и восторг. Казалось, полярные чувства. Но тем велик Человек, что ему свойственно быть гневным и нежным, добрым и требовательным, суровым и мягким. Ныне очень модна ирония. Как нужна любому цивилизованному обществу сатира, острая, обличающая. Не говоря уже о юморе. Но любое из этих свойств людского характера — лишь одна из граней, не более… Если отдельная особь человеческая лишена ощущения восторга, чувства прекрасного, она достойна лишь сожаления. Душа ее обеднена.

Когда миланская,Ла Скала» привезла в Москву «Бал-маскарад» Джузеппе Верди, мне удалось встретиться с художником спектакля — Николаем Бенуа. Эго — сын знаменитого мастера, одного из зачинателей «Мира искусства» Александра Бенуа.

Симпатичный, небольшого роста, очень подвижный, Николай Александрович темпераментно, почти по-итальянски жестикулируя, рассказал:

— Меня часто удивляет какое-то странное невежество: незнание за границей русского искусства, русской живописи. На рубеже этого столетия, когда Мутер выпустил свою знаменитую книгу об искусстве XIX века, мой отец, Александр Бенуа, восстал против того, что автор совершенно упустил из вида русскую живопись! Он по этому поводу написал Мутеру возмущенное письмо. Тот ему ответил: пожалуйста, пишите сами! И тогда вышел том, посвященный русской живописи XIX века, — книга, написанная моим отцом. Ему тогда было лет тридцать.