Читать «Дочь якудзы. Шокирующая исповедь дочери гангстера» онлайн - страница 3

Однажды, когда я сидела на улице перед домом и пыталась нарисовать его акварелью, ко мне подошла одна из женщин, живших на нашей улице. Она наклонилась и прошептала мне на ухо: «Сёко-тян, а ты знаешь, что твой старший брат на самом деле тебе не брат? Твоя мама родила его до того, как встретилась с твоим папой».

К брату мое отношение не изменилось, но я не могла понять, с какой стати нужно говорить подобные вещи ребенку. Окрестная детвора не отставала от своих родителей. Меня дразнили «дочерью якудза» и все шесть лет начальной школы постоянно задирали и травили. Я стала изгоем.

Во втором классе со мной произошел один случай, который я запомнила на всю жизнь. Наступило время уборки, и так получилось, что мыть учительскую выпал черед моей группе. Я стояла на четвереньках и вытирала пол между двумя столами так, что меня не было видно. Услышав знакомый голос учительницы, которая всегда была со мной добра, я навострила уши.

— Сёко Тендо? Да, она умеет рисовать, читать и писать элементарные вещи, но на этом ее таланты заканчиваются. Такую идиотку трудно чему-то научить.

В ее голосе звучало отвращение. Она вынула из стопки на столе листок бумаги, и остальные учителя столпились вокруг, чтобы на него посмотреть, после чего засмеялись:

— Да уж… и впрямь! Вы не шутите. Они изучали мою контрольную работу, которую мы недавно писали. Может, я и не показала лучший результат, но зато очень старалась. Потом учителя заметили меня, остолбенели, всполошились, залепетали: «Уборка закончена? Ты славно потрудилась!» И с приклеенными к лицам фальшивыми улыбками выпроводили меня из учительской.

Так я узнала, что люди могут быть двуличными, и запомнила этот урок на всю жизнь.

В те годы детям в возрасте от четырех до четырнадцати лет не разрешалось посещать тюрьмы, поэтому нам с Маки так и не довелось встретиться и поговорить с папой. Мама взяла на себя управление делами компаний, а также обязанности по присмотру за младшими членами банды. Ей приходилось повсюду таскать с собой малышку На-тян, но она не роптала, молча дожидаясь того дня, когда освободят папу. Я ни разу не слышала, чтобы она жаловалась. Не желая огорчать и тревожить ее еще сильнее, я никогда не упоминала о том, что происходит в школе.

Поскольку я никому не рассказывала об издевательствах, меня стали обижать чуть не каждый в день: засовывали в печку тренировочный костюм и кеды, в дни дежурства по школе всегда ставили на самую тяжелую работу — скрести полы, но большую часть времени просто не обращали внимания, словно меня и вовсе не существовало. Странно, но ученики, которые относились ко мне наиболее враждебно и от которых доставалось крепче всего, были в основном из отличников, их родители занимали престижные должности в крупных фирмах. Дети издевались надо мной так искусно и изобретательно, что учителя это замечали, только когда я начинала жаловаться. Я знала: рассказывать об этом кому-нибудь бессмысленно — будет только хуже. Мои мучители просто постараются, чтобы в следующий раз их не поймали. Но что бы они ни придумывали, я никогда не плакала, а школу пропускала, только когда сильно болела.