Читать «Дважды дрянь» онлайн - страница 42

– Так ведь стыдно, доченька! – тихо провыла Алевтина через прижатые к лицу ладони. – Как жить-то в этом стыду будешь? Ведь быстро все наружу выйдет… Каждый кому не лень на тебя пальцем укажет… Знаешь, какая для бабы каторга – в стыду жить да собирать любовь по крохам? Некоторые так и живут годами, и все надеются, и годочки летят впустую до старости. Несчастнее судьбы и придумать нельзя…

– Ой, да пусть, мамочка! Пусть будут хоть крохи, мне и достаточно!

– Ну а как Динка твоя узнает, что промеж вами снова любовь вспыхнула? Она ведь не отдаст мужика, зубами вцепится!

– Пусть живет как живет, мам. Я ж не хочу его из семьи уводить. У них ребенок будет… Я понимаю, конечно, что это нехорошо, это подло даже, но что мне делать, мам?

– Майк, а как же Леня? Леню-то жалко…

– Я ему письмо напишу. Я виновата перед ним, конечно. Не надо было… Но я ему объясню все! Он поймет. Он, знаешь, умный такой… И добрый…

– Ну что ж… Оно конечно… – длинно и слезно выдохнула Алевтина, горестно качнув головой. – Твоя судьба, твоя жизнь. Решай сама. А только знаешь что, дочь…

Алевтина вдруг замолчала, улыбнулась тихо и жалко, провела дрожащей и влажной от слез рукой по Майиной голове. И застыла, так и не убрав ладонь с ее затылка. Вглядывалась в серый сумрак комнаты пустыми глазами и молчала, совсем провалившись в свое горе-отчаяние. Майе вдруг показалось, что она и не дышит даже, и страшно стало, словно она тоже подошла к самому краю материнского отчаяния, заглянула осторожно вниз…

– Мам… Ты чего? Не пугай меня…

– …А только знаешь чего я тебе хочу сказать, Майка?… – ровным голосом продолжила Алевтина, тихонько качнувшись к дочери. – Я тебе, Майка, про мечту свою хочу рассказать… Есть у меня одна думка такая – смешная, наверное. В моем возрасте бабы, конечно, другие еще думки в голове держат, женские… А у меня вот такая думка – будто старушечья уже. Вот будто просыпаюсь я раненько утречком, иду к окошечку да выглядываю в него. А оно будто морозное такое, окошечко это, и за ним вьюга, и морозом шибает, и люди в темноте бегут по холоду по всяким своим работам… Не хочется, а бегут. Куда им деваться-то? А мне будто бы бежать никуда и не надо. Заглянула я вот эдак в окошечко, зевнула, людей пожалела да спать дальше пошла в теплую постель… Ой, Майка! Да хоть бы недельку пожить такой вот жизнью, о хлебе насущном не заботясь! Чтоб не было заботушки в голове, где я завтра денег на этот хлеб возьму…

– Мам, но я же помогать тебе буду! Я же работать пойду…

– Да ладно – много мне помощи от твоей работы. Сама уж себя прокормила бы, и то ладно… Я ведь, Майка, грешным делом уж размечталась, что ты за добрым да богатым мужиком всю свою жизнь проживешь, и ребят вырастишь-выучишь, и меня на пенсию отпустишь. Ну что ж, нет так нет. Придется мне до самой смерти вставать раным-рано да выходить в мороз да вьюгу. Какое уж там гляденье в окошечко… Ишь, размечталась, дура неграмотная!