Читать «Секретные агенты против секретного оружия» онлайн - страница 43

Согласно декрету 366А, руководитель группы мог распоряжаться жизнью и смертью всех входящих в группу людей.

Сен-Гаст сказал однажды, что на него следовало бы возложить и право свершать бракосочетания, подобно тому, как этим правом облечены капитаны дальнего плавания.

В глазах закона брак, свершенный капитаном, столь же правомочен, как брак с благословения священника.

Мы видели новобрачных — и даже счастливых молодых отцов, — которые шли на самые отчаянные предприятия и часто выходили из них живыми и невредимыми.

Человек остается человеком при любых условиях.

Некий Раймон Шарлье из местечка Пон-де-Бовуазен на протяжении своего медового месяца ухитрился похитить портфель с документами у крупного берлинского чиновника министерства авиации и раздобыть фотоснимки новой немецкой зенитной пушки ПВО. Эти снимки ему удалось сделать при помощи фотоэлемента, который он же украл на заводе фирмы Сименс и Гальске.

Этот же Шарлье установил на юге прямую радиосвязь с самолетами британской авиации, и — вскоре взлетели на воздух три немецких нефтеналивных судна с горючим.

Эти три судна были занесены на счет нашей группы.

Некий Эрсен, преподаватель лицея в Клермон-Ферране, не только сфотографировал ряд новых немецких самолетов в военном аэропорту, но и принес несколько нацистских флажков из офицерской столовой.

Жена Альфреда Эшкенази родила третьего ребенка. Тем не менее, Альфред во время его частых поездок ежедневно и ежечасно рисковал жизнью.

Пайетон, знаменитый историк, выполнил самые рискованные поручения в запретной зоне, а, возвращаясь, еще вел опасные переговоры с префектами Виши.

Этот почтенный профессор (вероятно, впервые в истории секретной службы!) вернул обратно деньги, выданные ему на поездку и им не истраченные. Ему не пришло в голову израсходовать их на обед в ресторане по ценам черного рынка.

Так жила и действовала наша подпольная группа, когда пробил час первых жертв.

6. Первые жертвы

Пусть я весь истерзан, весь изрезан,

Крестный путь был пройден мной не зря,

Голос мой взовьется над железом,

С человеком Завтра говоря…

Луи Арагон. «Баллада о певшем под пытками».

Причиной того, что по терминологии Сопротивления именовалось «провалом» («провал» — это один или несколько арестов), неизменно оказывались предательство и донос.

Ни гестапо, ни абвер никогда не были склонны оперировать методом дедуктивных умозаключений.

Не надо преувеличивать и те возможности, которые метод радиогониометрии предлагает для засекания тайных радиопередатчиков. Существует ряд надежных технических приемов, благодаря которым самые усовершенствованные радиоискатели оказываются бессильными.

В нашей практике все «провалы» радиопередатчиков произошли из-за доносов, а уловлен аппаратами противника не был ни один. Мы знали о существовании радиогониометрического метода и принимали необходимые меры.

Некий Плувье, о котором уже упоминалось, сообщил в гестапо о деятельности Андре Эльброннера.

Андре искал подходящего человека для поддержания связи между Лионом и Берном. Неосторожные сотрудники порекомендовали ему этого Плувье, который был штатным агентом гестапо в Лионе.