Читать ««Прогрессоры» Сталина и Гитлера. Даешь Шамбалу!» онлайн - страница 154
Андрей Михайлович Буровский
— Пошли, Мойша, пошли скорее…
Человек почти тащил Петю с собой, что-то еще приговаривал, часто называя это чужое ему имя. Проулок… другой переулок… На земле лежал труп медсестры; юбка задрана по грудь, бедра и ноги залиты кровью и еще чем-то бело-желтым. Волокли кого-то в одежде священника — страшно избитого, стонущего, пожилого.
— Почему вы меня не убиваете… — неслось из когда-то белой, теперь сочащейся кровью бороды.
— Сча убьем! — гомонили вокруг. — Не торопись, папаша, сча повиснешь!
— Почему вы меня не убиваете… — Повторял священник, как видно, уже без ума, как автомат.
На повороте в третий переулок человек вдруг остановился, присел перед Петей. Трясущейся рукой он снял с Пети его крестильный крестик. Снял не сразу — рука дрожала, человек все промахивался.
— Тебя как зовут? — одновременно тихо спрашивал человек.
Петя молчал… Он просто боялся открыть рот, чтобы не завыть, не закричать в голос. Кряхтя, человек привстал, зашвырнул крест.
— Мальчик, скажи свое имя. Это очень важно… Я хочу тебя спасти, мальчик…
Петя молчал.
— Ты Вася? Коля? Миша? Петя?
Петя кивнул.
— Слава Богу! — Человек набожно поднял глаза. — Ты Петя? Я правильно понял?
Маленький Петя кивнул. Человек хорошо улыбнулся.
— Петя… Мой сын пропал, а жена недавно умерла. Мы с тобой отлично заживем, Петя!
Полукварталом дальше навстречу им попались сразу трое: двое в матросском, один в шинели. Пьяные в дупель, с винтовками, трое грозно подступились. От них шел густой запах грязных тел, водки, ружейного масла.
— Кто такие? Откелева?
Спаситель Пети опять заговорил с непередаваемым никакими словами акцентом:
— Таки разве можно так пугать мирного евройда?!
— Мирного? Мирные — не наши…
— Член Реввоенсовета области годится? Член Реввоенсовета — ваш? Таки да, мы идем к его брату.
— К брату идете? А вы сами кто?
— Я и есть брат, но не члена Реввоенсовета, а вот член Реввоенсовета — мой брат.
Трое смотрели, вылупив глаза.
— Как так?!
— Ну таки посмотрите, громадяне! Я его брат, я иду до него. Чего еще надо революционному народу от старого и тихого евройда?!
— Мальчик не евройд… Не… Не евройд…
Первый из этих пахнущих кровью и грязью присел на корточки, быстро сцапал Петю за опять занывшее плечо, а другой рукой провел рукой по шее Пети.
— Тю! — разочарованно сказал он, не обнаружив креста. После чего первый шагнул в обход пожилого еврея и мальчика, остальные последовали за ним.
— Вовремя! — беззвучно засмеялся человек, оставшийся рядом с Петей. — Видишь, как вовремя мы сняли с тебя крест!
Петя начал испытывать доверие к этому человеку: доверие ребенка к сильному и умному, который знает, как надо делать. Вскоре ему предстояло много узнать об Исааке Каце: после смерти жены приехал с сыном из Шепетовки, чтобы заработать копеечку, застрял в Крыму. Сын пропал без вести, скорее всего убит уголовными бандами. Одинокий ремесленник Кац заботился о Пете как о сыне.
— Неудивительно, что психика малыша заблокировала эти воспоминания, верно? Тем более очень трудно помнить Исторический бульвар в Севастополе и при этом оставаться коммунистом.