Читать ««Прогрессоры» Сталина и Гитлера. Даешь Шамбалу!» онлайн - страница 137

— Это будет война с мировой буржуазией!

— Война будет с еврейской буржуазией!

Парни произнесли это на разных языках, но одновременно и уверенно.

— Ребята, вы уже приняли участие в войне… Это была война Германии и России… Разве нет?

И споткнулись оба мальчика, немецкий и русский. И правда… Вроде не было буржуазии в этой долине, возле самого входа в Шамбалу. И еврейской буржуазии тоже не было. А обе экспедиции почти истребили друг друга… Если бы не остались они двое, если бы не спасли их в последний момент — то истребили бы совсем, никого не осталось бы. В долине долго валялись бы трупы людей обоих народов. Старшие смотрели на них грустно, понимающе.

— Хотите посмотреть, что будет, если история пойдет таким же образом? Если продолжится то, что идет сейчас?

— Да… — разлепил губы Вальтер. — Но я уже чувствую, что ничего хорошего не увижу…

— Как сказать! Вы же хотели войны с империалистами? Она и будет.

Докучаев махнул рукой. И появилось четко, как кино, только еще рельефнее, объемнее: колонны Вермахта маршировали по Парижу. Вальтер невольно подтянулся, выпрямил спину: наши идут! Идут победителями через Париж, чеканя шаг, под звуки маршей!

— А вот ваше будущее, Вальтер. Вы ведь из панцерваффе?

— Да…

— Значит, вернись вы в свою часть, было бы так…

На экране вспыхнуло — длинный песчаный пляж, берег неласкового моря, и по пляжу бежит множество людей. Люди бегут молча, у них нет ни сил, ни времени кричать. Они даже толкаются мало — слишком важно бежать и бежать к шлюпкам, катерам, лодкам, набиваться в них, сталкивать их в воду. Лишь бы добраться на этих осевших по борта, ненадежных шлюпках до кораблей, дымящих в море, в нескольких километрах.

Все было очень подлинно, реально: тяжелое дыхание бегущих, втоптанный в песок ствол, рядом с какими-то бумажками, напряженные лица лезущих через борта. Британские солдаты садились в шлюпки и только тогда поднимали головы, упирались глазами в холмы окрест.

Плескала вода под веслами, уплывал берег, а на холмах спасающиеся видели, и Вальтер тоже увидел, спокойно стоящие танки с черными крестами на серо-зеленых боках. Возле танков передвигались люди в черном, с имперскими орлами на фуражках, кричали, смотрели в бинокли.

От толпы бегущих исходил тяжелый запах страха, неуверенности, беды. Нацисты весело галдели, глядя на разбитых, бегущих. От толпы задорно орущих танкистов исходила веселая уверенность. Вальтер ясно увидел себя в этой толпе: улыбается, в руке раскрытая фляжка — и, уж конечно, не с водой.

— Ну что? Нагляделись? Или еще?

Голос у Докучаева такой, словно он дает конфетку ребенку. Вальтер только дернул плечом: очень уж не понравился голос. А на стене уже виден парижский ресторан, и в нем сидят немецкие танкисты, каждый с дамой. Красивая стройная девица в черном платье, отороченном серебристым, очень изысканным кружевом, обнимала Вальтера за плечи. Огромные, высоко скошенные глаза почти без зрачков… («Русалочьи», — подумал очарованный Вальтер; «блядь» — подумал Докучаев; «слаба на передок», — подумал Менделеев; «eine Huhur»… — дружно подумали Гумбольдты.) Девица радостно сияла; при виде этой улыбки человек опытный непроизвольно испытывал желание сотворить крестное знамение.